Гипноз детали

Галина Карнаухова. Для меня это все. Кончилась жизнь, как дальше — не знаю. Была у меня мама — был дом, был угол, куда могла прибежать, поплакать. Теперь — ничего. Одна с малышкой на руках, куда хочешь, туда и иди. Семья? Не знаю теперь, есть у меня семья или нет. Не так все получилось. Да это вам неинтересно. И главное, за что? За что? Кому она что сделала? Лежит, голова седая. Куда вы только смотрите? Какой-то трус, подонок, мерзавец справился со старухой. Да что он у нее мог взять? Ничего не взял, просчитался негодяй. Садист, маньяк какой-нибудь бродячий. И не ходил к ней никто, кроме меня и Андрея. Да, у меня есть ключ. Один. Никому не давала. Ей нездоровилось часто, на звонки не вставала, вот я и сделала себе ключ. Соседи — разве они откроют? У них там вечные были склоки. Один Николай чего стоит! А этот Илья Кузьмич — змея подколодная. О наших ссорах — это он, конечно, сказал. Как баба старая, все ему надо знать. Ну, ссорились иногда, она меня все за личную жизнь мою ругала. А вообще, мы с мамой жили очень дружно и ни в ком не нуждались. Об отце даже не вспоминали, разыскивать его непытались. Он нам, конечно, не помогал… Я, например, и сейчас не знаю, жив он или умер. Маме я всем обязана, всем. Из-за меня она одинокой осталась, не хотела меня травмировать. Школу дала мне кончить, в институте я училась на дневном, как принцесса… стыдно даже вспоминать. Ходили к нам только мои школьные да институтские друзья. Кроме меня, у мамы никого не было, ни родственников, ни друзей. С работы, правда, зачастил один дядечка, приятный такой, Казарин по фамилии, а имя-отчество, по правде сказать, я забыла. Пятнадцать лет мне тогда было… знаете, какие девчонки строптивые? Поставила я маме условие, чтоб ноги его больше не было, ну и перестал Казарин приходить. Теперь жалею, ох, жалею, да не поправишь… Ну а когда я вышла за Андрея, мама сильно изменилась. Сперва она его приняла очень ласково. Но чем лучше мы жили, тем хуже она к нему относилась. Наверно, ей стало казаться, что она мне больше не нужна. Нет, мама нас с Аленкой не выгоняла, что за нелепость? Пришел Андрей и увел нас домой чуть ли не насильно.

Андрей Карнаухов. Для меня это — личная трагедия. Людмила Ивановна была моей последней надеждой. Она имела большое влияние на Галину, и я думал, что с ее помощью все наладится. Теперь не знаю, что нас ждет. Я без дочки жить не могу. Лично у меня с Людмилой Ивановной были очень теплые, даже дружеские отношения. У меня к вам личная просьба: не звоните больше ко мне на работу. Коллектив у нас женский, распространяются самые вздорные слухи. Кроме того, именно сейчас я прохожу очередную инстанцию оформления за рубеж, и ваши звонки могут затормозить дело. Если нужно, я могу сам звонить в определенные часы.?

Наш вопрос. Где вы находились и что делали ночь с 26 на 27.мая примерно с часу до трех? Кто может подтвердить ваши показания?

Лида Пахомова. Дома была, где же еще, куда же мне от маленького? Укачивала его или дремала, а подтвердить не может никто. Муж спал как сурок. Нет, он к Васеньке не встает.

Николай Пахомов. С одиннадцати вечера до шести утра спал у себя дома. Жена может подтвердить. Из комнаты не выходил.

Полина Дмитриевна. С десяти часов вечера была у себя в комнате, никуда до утра не выходила. Лежала в постели, но спала по обыкновению плохо. Сын тоже был дома, но вряд ли он сможет что-нибудь подтвердить: в его возрасте не мучаются бессонницей.

Гера Полуянов. Был дома, спал, из комнаты выходил два раза. Один раз к телефону, без чего-то двенадцать, другой — по нужде. В котором часу — не помню, где-то под самое утро. Мать может подтвердить, она плохо спала.

Тихонов. Был у себя, из комнаты не выходил, спал чутко, подтвердить никто не может.

Галина Карнаухова. Была дома, спала, до сих пор не понимаю, как могла заснуть. Ведь я была у мамы поздно вечером 26-го, ушла часов в одиннадцать. Посоветоваться приходила, кто еще может посоветовать, если не мать. Помню, еще колебалась: остаться мне у нее ночевать или не остаться. Никогда себе не прощу. Может быть, я была последняя, кто ее видел в живых. Если не считать этого негодяя… Мама была бодрая, ложиться как будто не собиралась. Нет, проводить меня не выходила. О чем разговаривали? Договаривалась, когда Аленку привезти. Она иногда ее брала на субботу и воскресенье. Ну и о разводе моем говорили. Сложно все у нас, с мужем в одной комнате живем. Вернулась домой около двенадцати. Муж был дома. Легла в половине первого. Ах да, еще был звонок, как раз около половины первого. Один знакомый звонил. Больше ничего. Муж может подтвердить, соседи.

Андрей Карнаухов. Был дома, заснул около часу. Вернулась жена, мы с ней поговорили немного, я уже был в постели, Аленка спала. Кто может подтвердить? Жена, конечно, но показания родственников, кажется, в расчет не принимаются? Нет, после одиннадцати нам никто не звонил.