Гипноз и «чудесные исцеления»

И все-таки Брэд не называет этот сон магнетическим, как именуют это состояние месмеристы. Брэд говорит, что вызывает с помощью своего метода особый, нервный сон, и настоятельно подчеркивает, что причины этого сна лежат не в личности того, кто усыпляет, а в самом пациенте, в своеобразном состоянии его нервной системы. Оно возникает закономерно в результате утомления сосредоточенного взора и внимания, полного расслабления мышц, находящегося в покое тела пациента и непроизвольно наступающей при этом задержки дыхания. Недаром Брэд неизменно, педантично настаивает на необходимости фиксировать взор и внимание больного на предмете, который он сам старается поместить «в наиболее благоприятной, — как он выражается, — позиции». Благоприятной — для чего? Для того чтобы вернее и лучше сконцентрировать внимание и быстрее утомить взор, а тем самым, согласно его теории, вызывать искусственный нервный сон. Вскоре Брэд находит для этого сна название, которое прочно укрепилось и в науке, и в повседневном языке, — гипноз (что, собственно, по-гречески и означает — сон). Приоритет Брэда в этом столь очевиден, что в науку вошли, как синонимы, слова — гипнотизм и брэдизм.

Ну, а чем же отличаются от метода усыпления, предложенного Брэдом, действия магнетизеров?

Решительно ничем, говорит Брэд. Хотя, впрочем, одно существенное отличие есть: магнетизеры достигают успеха лишь от случая к случаю, как будто нечаянно; очень и очень часто магнетизация, даже и достаточно долгая, утомительная, оказывается безуспешной. А самому Брэду усыпления удаются почти без осечки. Он четко и лаконично объясняет, почему это так происходит. И у месмеристов, и у него самого причина искусственного сна одна — концентрация внимания и утомление взора. Но если в методе Брэда все подчинено тому, чтобы как можно быстрее и вернее утомить взор и внимание пациента, при манипуляциях месмеристов внимание магнетизируемого часто рассеивается, взор утомляется значительно медленнее (утомляющим фактором при этом являются однообразные движения — пассы магнетизера, за которыми то с большим, то с меньшим напряжением следит пациент). Поэтому магнетизация часто и не удается.

Естественно, что такое объяснение причин магнетического сна не оставляло никакого места ни для универсального «магнетического флюида», якобы истекающего из рук и глаз магнетизера, ни для влияния его воли, ни для других каких бы то ни было мистических выдумок.

В ходе опытов Брэда выяснилось также, что не только способ вызывания сна, но и сон, сам гипноз, удивительно похож на сон «магнетический». Оказалось, что в гипнозе происходит много тех необыкновенных явлений, которые поражали публику на сеансах месмеристов: конечности пациентов застывают в приданных им самых нелепых положениях, пациенты не могут по своей воле разомкнуть смежившиеся веки, загипнотизированным можно внушать различные фантастические образы, которые они воспринимают в момент сна как самую бесспорную реальность.

Правда, оговаривается пунктуальный Брэд, некоторые различия между гипнотическим сном и месмеризмом есть.

«Магнетизеры положительно заверяют, что могут совершать такие эффекты, которые я, — чистосердечно сознается Брэд, — никогда не смог достичь моим методом, как я ни старался». А в подстрочной сноске к этому месту текста его книги сказано следующее: «Эффекты, на которые я намекаю, например, таковы — узнавать время на часах, которые держат за головой или помещают на эпигастральную впадину; читать заклеенные письма или закрытые книги; узнавать, что происходит за километры, угадывать суть болезни и указывать лечение, не имея медицинских познаний; магнетизировать субъектов на расстоянии многих километров при условии, что субъект не знает о действиях, которые намечают делать».

А далее Брэд очень тактично и вежливо пишет, что сам он считает «неприличным и несправедливым» отрицать эти «эффекты» на одном только том основании, что ему они не удаются. Однако недоверие его к подлинности всех этих с подчеркнутой деловитостью перечисленных в подстрочном примечании «эффектов» трудно не заметить и не понять. Брэд не пытается вдаваться в подробности того, что из перечисленного относится к фокусам и проделкам, что к реальным и пока еще не объясненным научно фактам. Однако он высказывает столь твердое убеждение последовательного сторонника естественнонаучного взгляда на природу, что нетрудно уловить изрядную долю скепсиса ко всем этим «чудесам», приписываемым месмеристами своей личной «магнетической» силе.

Всю свою дальнейшую жизнь Брэд посвящает изучению гипноза. Он сделал в этой области больше, чем кто-либо другой из исследователей прошлого века. Многое из того, что было установлено и подробно описано им лично, потом переоткрывалось вторично из-за незнакомства с трудами Брэда. Но об этом мы еще будем иметь случай поговорить в дальнейшем. А сейчас коротко о том, что же узнал о гипнозе Брэд.