Гипноз и «чудесные исцеления»

Интересы К. Я. Данилевского были исключительно многообразны. И всюду, где бы ни задерживалась его пытливая мысль и умелые руки, оставались заметные следы его одаренности. Врач-физиотерапевт и электрофизиолог, он одновременно серьезно занимался рядом технических проблем, таких, например, как конструкция летательных аппаратов или пропитывание кож металлами. В нем, быть может, больше, чем в других братьях, проявилась наследственная черта отца изобретателя-самоучки — не проходить мимо любого интересного явления, стараться осмыслить его и внести свою лепту, будь то близкое ему естествознание или даже такая далеко стоящая область, как техника.

Василий Яковлевич, посвятивший свою жизнь служению, как он говорил, «одной из основных наук медицинского курса — физиологии», унаследовал от отца несокрушимую способность добиваться намеченной цели. Многообразен был круг его физиологических интересов. Но проблема, которая его захватила еще на студенческой скамье, — проблема физиологической природы гипноза занимала его всю творческую жизнь. Уже почти на склоне лет — в 1924 году — ученый подвел итоги своих многолетних изысканий и размышлений по этому вопросу в монографии «Гипнотизм».

Начал же В. Я. Данилевский заниматься гипнозом значительно раньше своего первого публичного выступления по этому вопросу — в 1874 году, студентом Харьковского университета. Данилевский познакомил членов медицинского общества с историей вопроса, сообщив, что первым описал гипноз у животных в 1646 году профессор и иезуит Афанасий Кирхер, назвавший это явление ехреrimelftum mirabilis, что в переводе с латыни на русский язык означает «чудесный опыт». Кирхер укладывал на бок курицу и удерживал ее в этом положении, пока она не успокоится. Затем проводил мелом черту у самой головы курицы и переставал ее удерживать. Но курица еще долго продолжала, не шевелясь, лежать в неестественной для нее позе, даже и тогда, когда ее начинали потихоньку пинать. По мнению Кирхера, курица принимает проведенную мелом черту за удерживающую ее веревку и, понимая бесполезность сопротивления, не пытается встать.

Позднее подробным исследованием гипноза у животных занялся чешский физиолог И. Н. Чермак. В 1872 году он сообщил о своих опытах по гипнотизации кур, уток, гусей, раков и мелких певчих птичек. Оказалось, что веревка тут вовсе ни при чем. Чермак вызывал гипноз у птиц, насильно удерживая в непривычных позах; других животных он принуждал, не отрываясь, смотреть на блестящие предметы. У всех загипнотизированных животных исчезала чувствительность к щипкам и уколам; они переставали обращать внимание на свет и шум, а также приобретали способность подолгу сохранять приданные их лапкам и крылышкам неудобные положения. Последнее явление очень напоминало каталепсию — ту самую восковидную гибкость суставов и мышц, которая так удивляла зрителей на сеансах магнетизеров и которую наблюдали все исследователи гипноза у человека.

Вслед за Чермаком те же явления у животных изучал немецкий физиолог В. Прейер. Внезапно, быстро схватывая морских свинок, кроликов и других животных, а затем насильно удерживая их, он вызывал у них расслабление мышц всего тела и снижение чувствительности, подобное тому, которое наблюдал Чермак. Но Прейер называл это состояние не гипнозом, а каталепсией и считал, что главной причиной ее бывает страх, испуг, ужас животного перед внезапно напавшей на него непреодолимой силой.

Данилевский действовал иначе. Он спокойно клал лягушку на спину и осторожно удерживал ее некоторое время в такой позе. Оказалось, что если после этого ее отпустить, то она будет сохранять самую неловкую для себя позу, например такую, которую Данилевский называл «позой турка» — лягушка сидит на скрещенных задних лапках, слегка прислонившись спинкой к какой-нибудь подпорке. Ее можно щипать пинцетом — она не шелохнется. Ей можно закрыть обе ноздри смоченной бумажкой — и она не будет сбрасывать ее лапкой, как это обычно очень ловко и быстро делают лягушки в нормальном состоянии. Загипнотизированная лягушка задыхается, как настоящий астматик, глаза ее вылезают из орбит от удушья — и все-таки никаких попыток сбросить мешающую ей дышать бумажку она не делает. И лишь после того, как через некоторое время животное выйдет из гипнотического состояния и примет обычную позу, оно снимет наконец закрывающую ноздри бумажку.

Новым и интересным в опытах Данилевского было то, что ему удалось установить прямую связь между большими полушариями головного мозга и гипнотическим состоянием. Удаляя у лягушек большие полушария, он убедился, что вызывать гипноз у таких лягушек значительно труднее и дольше, чем у обычных. Да и само гипнотическое состояние у оперированных животных отличается рядом особенностей — например, в нем не так сильно снижается чувствительность кожи. Если ущипнуть лишенную больших полушарий мозга загипнотизированную лягушку, то она ответит на раздражение движениями лапок.