Гипноз. Внушение. Телепатия

Несколько иначе дело представляется в гипнозе. Здесь сон внушается или вызывается посторонним лицом, причем субъект засыпает с мыслью о влиянии на него усыпителя, и это-то приводит к своеобразному отношению между усыпленным и усыпителем во время самого гипноза. Внушенные сновидения усыпленного вносятся в его личность как нечто совершенно постороннее, не связанное ассоциативно с его личностью, или его «я», и потому по пробуждении последнего наблюдается запамятование всего того, что происходило в гипнозе. Что это на самом деле так, доказывается очень легко тем фактом, что амнезия в гипнозе легко устраняется с помощью внушения: «Всё помнить по пробуждении». Это внушение, без сомнения, заставляет усыпленного тотчас же ввести испытанные им внушения в соотношение со своим «я», чтобы затем припомнить их по пробуждении, что на самом деле и происходит.

В своеобразном видоизменении сна, связанного с эмоцией, которое мы называем гипнозом, возможны и сновидения. По крайней мере я имел полную возможность наблюдать в отдельных случаях существование сновидений и в гипнозе.

Так, одна из дам, которую я лечил от болей с помощью гипнотических внушений, иногда, будучи в гипнозе, без всяких внушений сама вставала со стула и шла вперед, не открывая глаз. Оказалось, что она действовала в этом случае под влиянием сновидений. Однажды на мой вопрос, куда она направляется, она объяснила, что видит впереди себя прекрасную рощу, куда она должна пойти.

В другом случае больной, долго остававшийся в гипнозе, от которого он даже нелегко освобождался обычными приемами, вдруг сам внезапно просыпается в испуге. Оказалось, что он увидел сон, будто проваливается в какую-то пропасть, и это его разбудило.

Итак, всё заставляет признать, что гипноз есть не что иное, как вызываемое особыми приемами видоизменение обыкновенного, или естественного, сна.

Сообразно тому и свойственные ему явления суть явления двух порядков: физического или, точнее, физиологического и психического, понимаемого в том условном значении этого слова, которого придерживается защищаемая и разрабатываемая мною объективная психология, или психорефлексология. Первые привлекли к себе главным образом представителей Сальпетриерской школы и послужили основанием многочисленных работ, внушенных идеями этой школы; вторые были подробно и старательно изучены Нансийской школой.

Каждая школа, однако, преувеличила значение исследуемых ею явлений и желала объяснить со своей точки зрения и те явления, которые ею не объясняются и относятся совершенно к другой категории.

Таким образом, мы должны признать на основании, между прочим, и своих личных наблюдений ряд фактов, открытых в изучении гипнотизма Сальпетриерской школой. С другой стороны, бесспорно, что внушение в гипнозе играет много более выдающуюся роль и в проявлении разнообразных физических изменений по сравнению с тем, как относилась к нему Сальпетриерская школа.

Сближение гипноза с болезненными изменениями сна. Однако с признанием гипноза видоизменением естественного сна не совсем исключается и сближение гипноза, особенно глубоких его степеней, с неврозом. Дело в том, что нам известны нервные состояния, представляющие собою видоизменения сна, которые должны быть родственны гипнозу. Такое состояние известно под названием естественного сомнамбулизма. Последний представляет собою явление хотя и самостоятельно возникающее, но несомненно родственное гипнозу, вызываемому искусственными приемами. Это доказывается не только тем, что в гипнозе по внушению, как я убедился, вызываются все решительно явления, которые мы наблюдаем и в естественном сомнамбулизме, но еще и тем, что больные, бывшие в припадке естественного сомнамбулизма, обыкновенно, придя в себя, не припоминают ни одного из своих действий, совершенных в этом припадке, но если их привести затем в гипнотическое состояние, то они в состоянии решительно всё воспроизвести из того, что с ними было в течение сомнамбулического состояния.

В этом отношении я могу привести один из поучительных примеров, уже давно мною описанный, но тем не менее не потерявший еще своего интереса и в настоящее время[58]. Дело шло о женщине, которая под влиянием внушения легко впадала в гипноз, но у нее же наблюдались и припадки естественного сомнамбулизма в ночное время. Во время одного из этих припадков больная свихнула себе большой палец, причем на постели она нашла себя в платье, на котором оказались высохшие листья деревьев, и по этому обстоятельству – так как она хорошо помнила, что накануне легла, раздевшись, – она могла заключить, что она вставала ночью и где-то ходила между деревьями. В другой раз она проснулась с отмороженными пальцами. Дело было зимой. Это опять-таки служило указанием, что больная ночью где-то бродила вне дома, но где именно – она сказать, как и вообще что-либо припомнить, не могла. Таких припадков сомнамбулизма с больной случалось немало – тем более что она страдала ими еще с юношеского возраста.