Гипоксия (СИ)

Энергия скопилась и выстрелила по трубе. Закрутившись спиралью, розово-красный луч улетел в небо. Свет на некоторое время погас даже в центре. Потом заработали аварийные генераторы. Включились прожектора на улице. Инженеры и техники вышли на улицу и аккуратно пошли к дымящемуся стволу для осмотра и замены расходников.

Экспериментальный запуск прошёл успешно. Я — следующий.

Зазвонил телефон.

— Привет, — голос брата в трубке.

— Привет. Как дела?

— Бомбически. Воздух свободы намного вкуснее, чем моча и говно в обезьяннике.

— Рад слышать.

— Ты всё правильно сделал, Саня. Хотя, когда я услышал твой голос той ночью, подумал, что можешь дать заднюю.

Я промолчал.

— В какое дерьмо тебе пришлось ввязаться? — после небольшой паузы. — Нельзя рассказывать, да?

— Да.

— Ну, ладно. Чалый закатил вечеринку в честь моего возвращения.

— Я слышу. Постарайся снова не загреметь.

— Со своим дерьмом я справлюсь без твоей помощи.

— Ещё бы.

— Раз уж ты заговорил, то… Маша постоянно мне названивает. Кричит, плачет, просит что-то… Ты бы её успокоил, а? Я ведь не железный. Когда-нибудь не выдержу и расскажу правду.

— Присмотри за Максом.

— Да, да… обязательно.

Молчание.

— Ну ладно, брат. У меня тут появилось одно очень важное дело. Катька засунула стопку текилы себе между сисек. Срочно нужно решить этот вопрос.

— Бывай.

— И ты себя береги. Если тебе вдруг понадобится левая тачка, документы, пара стволов или дурь, дай знать. За хорошие бабки доставлю хоть на край солнечной системы.

… … …

Грудный согласился. Подписал бумагу и выдал мне пропуск, с которым я мог спокойно расхаживать по городу и не бояться нападения служителей Оксила.

Взгляды адептов стали настороженными, подозрительными. Куда бы я ни шёл, они следили и ждали. Будто надеялись, что я потеряю свой чудесный пропуск, и они смогут размять мою грешную морду своими священными кулаками.

Второй уровень потребления открыл ещё больше возможностей. Чуть больше силы, чуть больше выносливости, осмотрительности и энергии. Расход увеличился на десять процентов. Больше кислорода попадало в кровь и мозг.

На вкладке «состояние» отображался человек. Красные отметины на нём — повреждения. В правом верхнем углу — цифры. Цифры показывали, сколько доступно свободных частиц для восстановления повреждений. Расход увеличился на десять процентов. Количество целебных элементов тоже увеличилось на десять процентов. Значит, и восстанавливался я теперь на десять процентов быстрее.

Левая рука почти восстановилась. Побаливала, только когда я её вскидывал или поднимал что-то тяжёлое. Правой досталось больше. В меня попали из пневморужья. Резиновая пуля вошла чуть ниже ключицы. Чудом не сломала рёбра и оставила синяк. Спустя сутки он переливался жёлтыми, красными и фиолетовыми цветами. Напоминал фотографию звёздной туманности.

Повезло, что адепт стрелял резиновыми. В арсенале у них были и другие. Железный снаряд мог сделать во мне дырку толщиной с палец. С такой не побегаешь.

Йохан был очень рад меня видеть. Заикался, трясся, теребил кольца и потел. Так сильно радовался, что я стал кандидатом в сёрчи, что не мог вымолвить и слова. Зато отсыпал приличную порцию камней. Сёрчам полагалось почти в два раза больше обычной нормы. Плюсом шли прибавки от уровня. Я свой теперь показывать не стеснялся.

Остаток кислорода при умеренном потреблении — 330 часов.

Разрешённый уровень потребления — 2.