Гиппократ

Интерес Анаксагора к биологии подтверждается его опытами над животными. Об этом свидетельствует история, рассказанная Плутархом. Периклу принесли из поместья однорогого барана, и прорицатель Лампонт истолковал эту аномалию как знак будущей победы над Фукидидом, соперничавшим с Периклом за обладание властью в Афинах. Но Анаксагор, который при этом присутствовал, вскрыл череп животного и показал присутствующим, что аномалия вызвана атрофией мозга: вместо того чтобы занимать всю черепную коробку, мозг в форме яйца оканчивался верхушкой у корня единственного рога. Присутствующие пришли в восхищение от учености Анаксагора. Не без злорадства Плутарх добавляет, что позже они пришли в восхищение от прорицателя Лампонта, когда его предсказание сбылось. Таким образом, Анаксагор — ученый, который для рационального толкования биологических явлений опирался на наблюдение. Его действия можно сравнить с действиями автора «Священной болезни», который вскрывал череп животных, больных эпилепсией, чтобы констатировать патологическое состояние мозга и показать, что не бог был причиной этой болезни:

«В этом особенно можно убедиться на животных, больных этой болезнью, и в частности на козах: если вы расколете голову, то обнаружите, что мозг влажный, что он полностью заполнен водой и дурно пахнет. Благодаря этому вы признаете, что не бог изменяет тело к худшему, а болезнь».

Так, в конечном счете, философ из Клазомен оказался ближе к Гиппократову мышлению, чем философ-врач из Агригента.

Медицина и философия Диогена из Аполлонии

Именно современник Анаксагора, критянин Диоген Апол-лонийский лучше всего позволяет оценить значение медицинских знаний в философии того времени. Отдавая должное старой космологической теории Анаксимена, он обновляет ее благодаря своему возросшему интересу к биологии и медицине. Он принимает основную гипотезу милетской философии: все происходит от единственной первопричины, и эта первопричина — воздух, как и у его учителя Анаксимена. Но знание человека у Диогена более точное. Он посвятил целый трактат природе человека. В большом труде «О природе» он обнаруживает блестящее знание анатомии человека, когда говорит о биологической проблеме зарождения. Когда он объясняет, что семя является мелкой, теплой и пенящейся кровью, он дает длинное описание сосудов, уровень которого не уступает самым подробным описаниям «Гиппократова сборника». Аристотель целиком приводит это описание наряду с описанием Полибия, ученика и зятя Гиппократа, когда рассказывает об анатомических знаниях своих предшественников. Не является ли это явным свидетельством того, что философы и врачи могли соперничать в области познания человека?

Границы между философом и врачом становятся размытыми до такой степени, что порой трудно понять, обладал ли философ медицинскими знаниями или сам был врачом. Не был ли врачом Диоген Аполлонийский? Мы располагает другими свидетельствами его медицинской компетентности. Диоген считал, что язык, точка окончания всех сосудов, позволяет извлечь огромное число признаков болезни. Он придавал большое значение для диагноза и прогноза болезни цвету лица. Так как эти подробности дошли до нас посредством медицинской традиции, вполне вероятно, что Диоген Аполлонийский считался в античности не только философом, но и врачом.

Медицинские теории Гиппона и Филолая, философов V века

Отношения между досократовской философией и медициной получили новое освещение в конце XIX века с обнаружением «Лондонского анонима». Как мы уже знаем, первоисточник этого папируса — энциклопедия о врачах, которая была составлена в аристотелевской школе и приписана Менону. Папирус впервые познакомил ученых с теориями двух мыслителей, известных до тех пор как философы.

Гиппон, уроженец Самоса, жил в Южной Италии — в Регии, Кротоне и Метапонте. Он был хорошо известен афинянам, так как драматург Кратин изобразил его в своей комедии «Паноптэ», то есть «Всезнающие». (Эта сатира на философов появилась гораздо раньше «Облаков» Аристофана). Гиппон Самосский возродил древнюю теорию Фалеса. Он считал влагу первоначальной субстанцией Вселенной. Конечно, было известно, что он интересовался биологией, а именно проблемой зарождения и роста, куда он ввел арифмологию на основе чисел семь и десять. «Лондонский аноним» уточняет, что он объяснял болезни с точки зрения своей базовой гипотезы: изменение врожденной влаги в сторону избытка или недостатка вызывало возникновение болезней. Что касается смерти, то она происходит от полного иссушения организма, сегодня мы сказали бы — от дегидратации. Но, как кажется, он не был человеком большого ума. Во всяком случае, Аристотель строго судил о нем: он не ценил посредственность его мысли.