Гири

Он силой раздвинул ее губы и челюсти, просунул внутрь пальцы и стал усиленно протирать зубы от крови. Его кровь здесь перемешалась с ее кровью. Когда Мичи сделала неуклюжую попытку укусить его еще раз, Робби просто зажал другой рукой ей нос, перекрывая кислород. Мичи вынуждена была как можно шире открыть рот и стала похожа на пациентку стоматологического кабинета.

Робби убрал окровавленные салфетки к себе в карман. К своему рту он все еще продолжал прижимать отяжелевший от влаги комок. Затем он взял оставшиеся салфетки и стал промокать ими ссадины у себя на лице. Сразу проснулась боль.

Она испортила ему лицо... Она достойна смерти.

Он прошел в гостиную и поднял бутылку шампанского, которая лежала у ножки кресла. Он поднял бутылку на свет. И вправду целая. Робби вернулся в спальню, снял со рта и щек свои примочки, убрал их также в карман куртки и откупорил бутылку. Затем он склонился над Мичи и стал вливать ей шампанское в рот. Это смоет с ее зубов остатки крови, кроме того делу послужит.

Таким образом он заставил ее выпить всю бутылку.

Затем он поставил бутылку на пол, выпрямился и стал расстегивать свои штаны.

В начальные планы изнасилование не входило, но она оказала такое зверское сопротивление, укусила его!.. Теперь уже ничто на земле не могло остановить его от того, чтобы взять ее.

Все произошло очень быстро. Он был очень возбужден и не мог себя сдерживать, затягивая акт и усугубляя наслаждение. К тому же вновь пошла кровь изо рта и пришлось сделать еще одну «промокашку» из салфеток. Поддерживать ее рукой на месте и одновременно трахать женщину – нелегкое занятие. Пару раз салфетки едва не выпали из рук.

Тем не менее, наслаждение, которое он испытал при оргазме, было удивительно острым, мощным. Дрожь несколько раз пробежала по его телу, когда он кончал.

Поднявшись и застегнув ширинку, Робби одной рукой еще крепче стал прижимать салфетку ко рту, а другой запахнул кимоно на полубесчувственной Мичи.

Он задержал на ней взгляд и долго не мог его оторвать. Он решил про себя, что любит ее...

Мичи приоткрыла глаза.

– Манни... Манни...

Робби отрицательно покачал головой. Нет, не Манни.

Он взял правую руку Мичи, вложил в нее кухонный нож и поднес лезвие к левой стороне ее горла.

Хачиман.

Одним легким движением Робби вскрыл артерию. Мичи слабо дернулась и вся напряглась. Кровь обильно полила на кимоно и белое постельное белье под ней. Робби отпустил ее руку. Теперь на рукоятке ножа остались ее «пальчики».

Остальное было делом техники. Робби расположил лезвие напротив правой стороны горла и нанёс туда глубокую рану. Мичи вздрогнула и попыталась было подняться. Робби несильно, почти символически ударил ее кулаком в живот и она без сил повалилась обратно на кровать. С минуту или больше он любовался тем, как из ее маленького стройного и молодого тела вытекает ручей крови. Обе рапы давали очень сильное кровотечение. Жизнь быстро улетучивалась из организма Мичи. Затем Робби бросил нож на пол около кровати, приложил влажные салфетки ко рту другой стороной и прошел в прихожую. Там его взгляд тут же остановился на дорожном чемодане, который был перетянут ремнями. Робби снял один ремень, вернулся с ним в спальню и аккуратно связал им лодыжки Мичи, чтобы все было похоже на женское сеппуку.

Покончив с этим, он тщательно расправил складки на ее кимоно. Еще раз остановился взглядом на умирающей женщине. Теперь она не представляла никакой опасности. Теперь у нее осталось сил только на то, чтобы достойно умереть. Больше ни на что.

Он вышел из спальни, стараясь не наступать на разбросанные по полу тарелки и стекло. Ему даже не пришел в голову вопрос: а почему, собственно, у нее в номере стоит такой беспорядок? Подобные мысли олицетворяли собой уклонение в сторону от поставленной цели, размывание концентрации. Робби предпочел не расслаблять себя этим. Подойдя к входной двери, он немного подождал у нее, прислушиваясь к тишине, затем вышел в холл и огляделся по сторонам. Никого не было. Робби закрыл за собой дверь.

Вдруг он услышал шелест канатов лифтовой кабины и гул мотора. Опасность. Робби бросился к пожарной лестнице, распахнул дверь и нырнул в спасительную темноту. Он закрыл за собой дверь, но не до конца, а так, чтобы оставалась щелочка для наблюдения.

Лифт остановился на последнем этаже. Двери открылись и в холле показался человек. Робби глянул на него... О, боже! Деккер!

Детектив быстро прошел мимо Робби, остановился перед дверью номера Мишель Асамы, чуть помедлил, потом решительно постучался.

Робби осклабился. Рот у него саднило, но он все равно улыбался. Потому что все было сработано очень удачно и неожиданно-приятным сюрпризом для него явилось пришествие Деккера.

Повернувшись, Робби на цыпочках стал быстро спускаться по лестнице. Он продолжал прижимать ко рту салфетки. Настроение было прекрасное.

* * *

Появившись в международном аэропорту «Кеннеди», Эллен Спайсленд показала свою бляху и удостоверение личности охраннику и тот кивком головы дал понять, что она может следовать дальше. Впереди был таможенный зал.

Эллен люто ненавидела все аэропорты.