Гири

Что ей помогало выжить в таких экстремальных условиях? Внешняя бесстрастность, юмор, алкоголь, наркотики. Но на первом месте был, конечно, Генри.

Она неслышно двигалась по кухне в одних чулках. Включила печку, открыла заслонку и поставила перед огнем свои туфли. Сушиться. Она села на корточки перед печкой и подставила ей свои холодные руки. Согрев их, повернулась к печке спиной. Хорошо!

Ей пришло сейчас в голову мысль о кайшаку. Это дело так захватило ее! Каким же образом ей убрать этого подонка с мирных улиц?

Мэнни был слишком занят в своей оперативной группе, чтобы оказать ей действенную помощь в этом, а остальным ребятам было наплевать...

Канаи, — он, между прочим, выкупил три картины Генри, да хранит его бог! — сказал, что все эти убийства сделал один человек. Он говорил это с такой уверенностью... Эллен спрашивала себя: почему он так убежден в своих догадках? Впрочем, ведь он был японец, а карате — это японская борьба.

Основная проблема, по мнению Эллен, на данном этапе заключалась в том, что убийца переезжал из города в город для совершения своих злодейств. Как его сцапаешь в таких условиях?.. Это все равно что искать иголку в стоге сена.

Она решила посоветоваться с Мэнни. Ведь он сам каратист.

Зазвонил телефон на стене около холодильника. Эллен мгновенно сняла трубку. Ей не хотелось будить Генри. Когда-то же надо человеку отдохнуть?..

— Але?

— Эллен? Мэнни.

— Легок на помине! С тобой-то мне и надо поболтать. Ну, сначала расскажи, как у тебя там?

— Ребята Бускаглии подают на меня в суд. Мне за это столько сегодня вставили на разных совещаниях! Ле Клер говорит, чтобы я не терял на это время и плюнул. Словом, похоже, все движется к тому, что обе стороны снимут свои обвинения. Я — в том, что на меня было нападение. Они — в том, что я их повалял на снежке. Остается план вместимости. Мы можем использовать его против Пангалоса и Кворрелса. На бумажке есть их росписи.

Эллен зажала трубку между щекой и приподнятым плечом и стала собирать по кухне то, что требовалось для приготовления чашки свежего кофе.

— Что-нибудь новое по делу Молиза?

— Полный ноль. На улице не затевается никакой войны. Никто ничего не знает о гастролере из другого города, который мог бы решиться на такое. Внутри семейки Молизов тоже, вроде, не было предпосылок. Выглядит все достаточно глупо: какой-то сумасшедший бродил по улицам, залез в первый же попавшийся по пути лимузин и зарезал беднягу. Возможно, Молиз и его телохранитель просто оказались не в том месте и не в то время.

Эллен аккуратно пересыпала кофейные зерна из жестянки в кофемолку.

— Кто займет место Поли?

— Пока неясно. На сегодняшний день все дела мафии принял Гран Сассо. Джонни Сасс. Старший Молиз все еще убит горем и мало что соображает. Кто бы ни занял место Поли, первой его задачей будет выяснение личности убийцы. Как там с Раулем и его леди?

Рауль был тем самым доминиканцем-сутенером, который пырнул ножом Йоши Тада. Сегодня Эллен должна была показаться в суде, где проходили предварительные слушания, решались вопросы освобождения под залог и выдвижение обвинений.

— Квалифицировано как непредумышленное убийство второй категории, — сказала Эллен.

— Это что, шутка? Ага, понятно... Стоило нам задницу рвать и арестовывать этих клоунов! Ох, судьи, судьи... Ослиные задницы!

— Какие уж тут шутки! Бамби, — проститутка Рауля, — имеет по крайней мере две венерические болезни. Так что, если бы господин Тада не умер тогда, то всю оставшуюся жизнь страдал от сифилиса или по меньшей мере от лишая. Такие дела.

— Как сажа бела, — хохотнул Мэнни.

— Просто думала, что такому извращенцу, как ты, это покажется занимательным.

— Все остришь? Ну, правильно. Это-то нам и помогает пока выжить. Твои слоновьи остроты.

— Ага. И еще любовь, да? И твои тупые прибаутки о жизни, да? Ладно, Мэнни, на минутку возьми себя в руки, будь серьезен. Я об этом кайшаку...

Он простонал в трубку:

— Я так и знал! Нет, я так и знал!

— Я же не могу это вот так просто выкинуть из головы и забыть.

— Понятно. Когда не можешь, принимай слабительное. Ну, о'кей, выкладывай.

Она пожала плечами, хотя Мэнни не мог этого видеть.

— Скажи, как мне до него добраться?

— Ни фига себе! Только это, и больше тебе ничего не нужно? Всего-то! Как добраться до психопата, который разъезжает по стране, насилует женщин, а потом забивает их до смерти голыми руками? Я тебе вот что скажу... А ты слушай. Предположим, все догадки Канаи — мякина. Предположим, это не один кровавый маньяк, а просто цепь совпадений.

Она закончила молоть зерна, переложила трубку к другому уху и высыпала кофе через ситечко в чашку из тонкостенного просвечивающегося фарфора. Добавив туда кипящей воды, она проговорила:

— Слушай, Мэнни, не надо меня водить за нос, понял? Мы оба хорошо знаем, что Канаи ни за что не позволит выставить себя перед кем-нибудь дураком. Когда он что-то говорит, то это не для того, чтобы кого-нибудь позабавить, а серьезно. Давай поэтому исходить из того, что он прав, хорошо?