Гири

— Я предпочитаю называть это судьбой, Деккер-сан, — проговорил он торжественно. — Судьба — это сумма всех наших действий и поступков, совершенных во все дни нашей жизни. Судьба сурова, подчас безжалостна, но ведь судьба — это еще и правосудие, не так ли? Я бы так сказал: убитые женщины были кем-то осуждены и приговор был приведен в исполнение. Все-таки не стоит исключать возможность того, что это был один и тот же палач. Уж больно похожи эти случаи. Ну да, ладно, не будем об этом. Почту за честь для себя пригласить вас сейчас на обед. Пища будет приготовлена здесь же. Я так люблю. Хотя это говорит о том, что она может вам показаться не особенно изысканной.

Но, надеюсь, вы простите мне мой каприз и отведаете то, что нравится мне.

В полиции к таким бесплатным приглашениям относились очень строго. Дисциплинарная комиссия готова была все что угодно назвать взяткой и злоупотреблением служебным положением. Памятуя об этом, Деккер улыбнулся и отрицательно покачал головой. Полностью проигнорировав отказ детектива, Канаи поднялся с пола, пересек татами и отодвинул дверь в сторону. Он что-то кому-то быстро приказал по-японски, затем вернулся к Деккеру и, глядя на него сверху вниз, проговорил:

— Это мой долг перед вами, Деккер-сан.

* * *

Гири.

Деккер сам запустил это колесо крутиться. Приглашение на обед явилось следствием его визита сюда, неизбежной концовкой его же собственного плана, хотя еще минуту назад он об этом и не подозревал. «Сумма всех наших действий и поступков, — сказал Канаи, — совершенных во все дни нашей жизни». Деккер понимал, что если он сейчас все-таки уйдет, то тем самым оскорбит японца в его лучших чувствах. И потом ему будет уже весьма проблематично еще раз навестить Канаи и получить от него ответы на дальнейшие вопросы о «Менеджмент Системс Консалтантс».

К тому же саке пробудила в сержанте голод. Когда он ел в последний раз? Восемь часов назад? Десять?

Через пару минут в комнату вошел японский повар. Два его помощника втащили переносную печку.

Только сейчас Деккер, кажется, понял, почему на его отказ не обратили внимания. Канаи решил, что детектив просто последовал японскому обычаю энрио — вежливый отказ от приглашения, который следует трактовать в противоположном смысле.

— Бифштекс из кобе, — сказал японец. — Это блюдо держат здесь специально для меня.

У Деккера глаза полезли на лоб, с чем ему не сразу удалось справиться. Он знал, что мясо кобе является самым дорогим в мире. Оно шло по ста пятидесяти долларов за фунт. Он слышал как-то, что кобе выращиваются в западной Японии. На рынках их продают по ста двадцати пяти тысяч долларов за голову. Кобе подается к столу с пивом. Во время хранения это мясо каждый день ополаскивается в лучших сортах вин для придания ему еще более мягкого вкуса.

Деккер почувствовал, как у него во рту стала стремительно скапливаться слюна.

Мясо готовилось на его глазах. Аромат исходил от него просто умопомрачительный. А тем временем помощники повара сервировали стол. Детектив широко раскрытыми от восхищения глазами наблюдал за тем, как они это делают. Рыба была разложена в виде красивого цветка, а жареные морские водоросли образовали собой очаровательную птичку.

* * *

Сара-кобачи.

Блюда, чашки, кубки... Все это смотрелось настолько красиво наряду с синим и белым фарфором, чашами из бамбука и черной сосны, красновато-коричневой глиняной посудой и хаши, — палочками для еды, — что Деккер боялся даже прикасаться ко всему этому, отказываясь верить в то, что это не какая-нибудь выставка произведений искусства, а всего лишь сервированный для обеда стол.

Больше его не нужно было уговаривать поесть.

Во время обеда Канаи вежливо и небрежно заметил, что всегда готов поговорить с детективом о Пангалосе и Бускаглии. Эта фраза прошла как будто незамеченной. Но это было только внешнее впечатление. Деккер не относился к тому типу людей, которые пропускают мимо ушей деловую информацию только потому, что заняты едой. Инстинкт полицейского никогда не покидал его.

Поразмыслив над словами Канаи, — кто его тянул за язык? — Деккер решил, что это очень хитрый человек. Он не зря предложил свои услуги. Он не зря стал угощать Деккера роскошным обедом.

Деккер понял, что Канаи хочет заиметь в его лице помощника, который бы каждый раз, когда его компании угрожала опасность, заранее предупреждал бы его об этом. Японцы любую ситуацию умели повернуть к своей выгоде. Они никогда не забывали про свои интересы и отстаивали их. На этом пути они легко из допрашиваемых превращались в тех, кто допрашивает. Канаи не привык, чтобы его использовали. Он сам всегда использовал людей. Задумавшись, детектив запустил палочки для еды в стоявшую слева от него чашу с рисом и улыбнулся, давая японцу понять, что просек, в какую сторону он клонит.

Есть люди умные, есть люди хитрые. Уширо Канаи и тем и другим дал бы десять очков вперед...

Деккер потянулся другой рукой к своему пиву, но вдруг, глянув на японца, замер. Канаи внезапно перестал есть. Создалось такое впечатление, что его кто-то ткнул сзади в спину. Глаза его округлились.