Гита Вахини

Многое можно сказать о пути преданности, Шаранагати. Человек жертвует своим достоинством и положением для других людей, для различных жизненных целей: богатства, славы, имущества, роскоши, власти и так далее. Но редко находит он возможность предаться Господу ради Самого Господа! Как он может получить побуждение к этому, стремясь к Адхейе (то, что на основании), а не к Адхаре, Основе всего? Он стремится к объекту, но не к основанию, на котором находится этот объект. Сколько может удовлетворять то, у чего нет основания? Он желает подарка, а не дающего ..., творения, а не Творца, вещей из руки, а не самой руки! Он бежит за несуществующим. Разве может существовать что-то без существовавшей до этого Причины? Нет; если это существует, то это может быть только не имеющий причины Бог. Поэтому явное невежество - жертвовать собой ради преходящих результатов действий, ради следствий, а не Причины. Предайтесь Основанию, Причине и Источнику Всего, Сарвешваре. Таково истинное Шаранагати.

Есть три типа Шаранагати: Тав-ева-ахам (Я - Твой), Мама-ева-твам (Ты - мой) и Твамевахам (Ты есть я). Первое утверждает - "Я Твой", второе заявляет - "Ты мой", а третье провозглашает - "Ты и я - одно, одно и то же". Каждое - ступень в процессе восхождения, а последнее - высочайшая ступень.

На первой стадии, Тав-ева-ахам, Господь полностью свободен, а преданный совершенно несвободен; это подобно взаимоотношениям кошки и котенка: кошка переносит котенка, куда пожелает; котенок только мяукает и принимает все, что бы ни произошло. Такое отношение - очень смиренное и легко достижимо для всех. На второй ступени, Мама-ева-твам, преданный обязывает Господа, который, до некоторой степени, "несвободен"! Святой поэт Сурдас - хороший пример такого отношения. "Кришна! Ты можешь ускользнуть от меня, от объятий этих рук; но Ты не сможешь ускользнуть из моего сердца, к которому я привязал Тебя", - бросал вызов Сурдас. Господь смеялся и соглашался; "Я повинуюсь преданным Мне", - заявляет Он без малейшей потери самоуважения. Преданный может связать Господа своей любовью, своим бхакти, подавляющим и пересиливающим его эго. Когда человек полон бхакти такого рода, Господь Сам благословит его всем, в чем он нуждается; Его Милость исполнит все его нужды. Вспомните обещание, данное Господом в Гите: "Йогакшемам вахамйахам" - "Я понесу его бремя и позабочусь о его благополучии".

Третья стадия, "Твамевахам ити тридха": это - Авибхакта-бхакти, безраздельная преданность. Преданный предлагает Господу всё, в том числе и самого себя, поскольку он чувствует, что не может не поступать так. Это делает его преданность полной.

Чувство "твамевахам " есть адвайтическое шаранагати, основанное на осознании, что все это, "Идам", есть Васудева, не менее того, и не иное. Пока продолжает существовать сознание тела, бхакта - слуга, а Господь - хозяин. До тех пор, пока человек ощущает, что он отличен от других существ, бхакта является частью, а Господь - Целым. Когда же человек приходит к стадии, на которой он выходит за пределы тела, а также "я" и "мое", тогда отличия больше нет; бхакта и Бхагаван - одно и то же. В Рамаяне Хануман достиг этой третьей стадии благодаря бхакти.

Об этом говорится в седьмой шлоке второй главы Гиты. Слово "прапанна", использованное там, указывает, что Арджуна обладал качеством, дисциплиной бхакти. Более того, Арджуна понял свои ошибки и признал их. К тому же, он пробудился от тамаса. Кришна понял это в тот же момент, когда это произошло. Он сказал: "Ты зовешься Гуда-кеша, поскольку ты - Джита-нидра (победитель сна): нидра, сон - свойство тамаса; как же может этот тамас владеть тобой теперь? Это - только временно; это не может связать тебя крепко".

Если Арджуна, собственным усилием овладев своими чувствами, заслужил имя "Гудакеша", то Кришна, как Хришикеша, является Главным Божеством всех чувств! На поле Курукшетра в одной колеснице находятся двое: один - ученик, а другой - учитель!

В чем же причина любой скорби? Это - привязанность к телу, порождающая скорбь и ее непосредственных предвестников: страсть и ненависть. Оба они - следствия представления, что одни вещи и условия благотворны, а другие вещи и условия - нет. Такая идея о полезном и вредном - заблуждение. Поскольку вы привязываетесь к объектам, принимаемым вами за полезные, вы начинаете ненавидеть прочие. Но с высшей точки зрения нет ни того, ни другого; различение просто бессмысленно. Его нет вовсе; как же тогда может быть хорошее и плохое? Видеть два там, где есть только одно, - это Майа, неведение. Неведение, повергнувшее в скорбь Арджуну, было этой природы... видение многого, когда есть только одно.