Гитлер_директория

СТАЛИН. Я прошу господина президента Соединенных Штатов Америки открыть заседание.

РУЗВЕЛЬТ (улыбаясь, отчетливо и неторопливо проговаривая каждую фразу). Благодарю вас. Поскольку ни законом, ни историей это не предусмотрено, то я считаю для себя большой честью открыть нынешнее заседание. Прежде всего я хочу выразить благодарность за оказанное мне гостеприимство. Мы все хорошо понимаем друг друга, и взаимопонимание между нами растет. Мы все хотим скорейшего окончания войны и прочного мира. Мы можем беседовать совершенно откровенно, ибо опыт показывает, что откровенность лидеров друг с другом позволяет быстрее достичь правильных решений. (Сталин и Черчилль подчеркнуто кивают.) Но сегодняшнее заседание мы посвятим положению на Восточном фронте, где войска Красной Армии столь успешно продвигаются вперед. (Повернувшись к Сталину.) Каково сейчас положение на советско-германском фронте?

СТАЛИН. Положение наше хорошее. Предлагаю заслушать по этому поводу доклад заместителя начальника Генерального штаба Красной Армии, генерала армии Антонова.

Рузвельт продолжает улыбаться, но он несколько озадачен: у него поползли вверх брови. Черчилль, до этого сидевший расслабленно, подается вперед.

Входит генерал армии Антонов; встает с указкой около висящей на стене задернутой занавеской карты. Отдергивает занавеску. Только сейчас Рузвельт и Черчилль видят, что на стене большая, очень подробная карта Германии с очерченной ярко красным цветом границей. Они быстро переглядываются. Сталин делает вид, что ничего не заметил.

АНТОНОВ. Советские войска с 12-го по 15 января перешли в наступление на фронте от реки Неман до Карпат протяжением 700 километров. Войска генерала Черняховского наступали на Кенигсберг. Войска маршала Рокоссовского — по северному берегу Вислы, отрезая Восточную Пруссию от центральных районов Германии. Войска маршала Жукова — южнее Вислы — на Познань. Войска маршала Конева — на Ченстохов и Бреслау… (Рузвельт и Черчилль буквально впиваются взглядами в говорящего Антонова.) …Цель, намеченная Верховным командованием, достигнута. Благодаря хорошо проведенной предварительной разведке и мощному артиллерийскому наступлению огневая система противника была подавлена и его укрепления разрушены. Это позволило нашим войскам в первый день наступления продвинуться на 10–15 километров, то есть полностью прорвать всю оборону противника на всей ее тактической глубине.

Черчилль шумно выдыхает; под Рузвельтом скрипнуло кресло; оба переводят взгляд на карту.

АНТОНОВ. К 1 февраля, то есть за восемнадцать дней наступления, советские войска на направлении главного удара продвинулись до пятисот километров. Средний темп продвижения 25–30 километров в сутки. Советские войска вышли на реку Одер и овладели Силезским промышленным районом…

Черчилль делает знак помощнику, означающий, что кто-то ему нужный должен быть наготове. Помощник выходит.

АНТОНОВ (продолжая) …. препятствовать противнику производить переброски войск на восток с Западного фронта, из Норвегии и из Италии; в частности, парализовать узлы Берлин и Лейпциг.

Черчилль ерзает как на иголках в своем кресле; на слове Берлин он буквально подпрыгнул.

РУЗВЕЛЬТ (нетерпеливо). А как советское правительство предполагает поступить с немецкими паровозами, вагонами и железными дорогами? (Забывшись, он обратился непосредственно к Антонову.) Вы предполагаете перешивать германские железные дороги на более широкую колею?

Антонов бросает молниеносный взгляд на Сталина; тот едва заметно кивает.

АНТОНОВ. Ввиду того что подвижной состав и паровозы, оставляемые немцами, малопригодны для использования, германские железные дороги придется на ряде направлений перешить.

РУЗВЕЛЬТ (несколько суетливо и одновременно резко). Да, да, но нужно, чтобы наши штабы совместно обсудили этот вопрос! Войска союзников быстро сближаются друг с другом.

АНТОНОВ. Советское командование перешивает минимальное количество направлений в целях обеспечения снабжения своих войск.

СТАЛИН. Большая часть немецких железных дорог останется неперешитой. Советское командование делает эту перешивку без большой охоты.