Гитлер и Сталин перед схваткой

г) Закавказье обеспечивается оставлением 6 стрелковых дивизий (из них 4 горных), 2 кавалерийских дивизий и 11 полков авиации — главным образом для прикрытия Баку;

д) границы в Средней Азии обеспечиваются 2 горнострелковыми дивизиями и 3 кавалерийскими дивизиями.

Всего на северных и южных границах СССР из полевых войск оставляется: 11 стрелковых дивизий (из них 7 горных); 5 кавалерийских дивизий…

Народный комиссар обороны СССР

Маршал Советского Союза С. Тимошенко

Начальник Генерального штаба Красной Армии

генерал армии Г. Жуков

Исполнитель

генерал-майор Василевский»

Итак, Генеральный штаб Красной Армии — этот, по выражению того же Б. М. Шапошникова, «мозг армии» — по самому своему назначению должен был готовить и действительно давно готовил документы, определявшие сроки боевой готовности и характер ожидаемых военных действий. При этом надо учитывать одно характерное свойство деятельности Генштаба РККА: как ни в какой другой армии мира, она зависела от политических решений. Ни один документ, сколько-либо важный для армии, не вступал в силу без разрешения Политбюро ЦК ВКП(б), т. е. И. В. Сталина. Как народный комиссар обороны (С. К. Тимошенко), так и начальник Генштаба (с августа 1940 года по январь 1941 года — К. А. Мерецков, затем Г. К. Жуков) регулярно, порой несколько раз в неделю, докладывали И. В. Сталину обстановку. На ряде документов есть прямые записи, подтверждающие согласие И. В. Сталина и В. М. Молотова.

Каков же был расчет времени, казавшийся Сталину необходимым для подготовки к отражению немецкой агрессии? Ответ на этот поистине кардинальный вопрос давался не прямо, но косвенно — в ряде документов, а именно:

— Стратегические документы Генштаба, разработанные в августе — октябре 1940 года и сохранявшие свое действие вплоть до начала войны, были рассчитаны на срок 1940 и весь 1941 год (как это прямо оговаривалось в их преамбулах). В частности, вариант от 11.3.1941 года прямо оговаривал, что стратегическое развертывание Красной Армии будет зависеть от «значительных организационных мер, которые проводятся в 1941 году».

— Важнейшим документом, определявшим сроки осуществления мобилизационных мероприятий, был мобилизационный план 1941 года (МП-41). Он был датирован 12 февраля 1941 года и предусматривал формирование 300 дивизий, подготовка к обеспечению чего рассчитывалась на весь год, а достижение оптимальной численности Красной Армии ожидалось к 1 января 1943 года. В плане предписывалось, что все немедля начинавшиеся мобилизационные разработки должны были быть представлены военными округами к 1 июля 1941 года.

— Выполнение программы создания новой танковой, авиационной и артиллерийской техники и переподготовка кадрового состава планировались на весь 1941 год и на весь 1942 год (по крайней мере до декабря).

— Получение новой танковой и авиационной техники частями РККА должно было производиться со второй половины 1942 года. Готовность ВВС предполагалась к 1.01.1942 г.

— Пополнение кадрового состава было рассчитано до 1 января 1942 года.

— Утвержденный весной 1941 года график командно-штабных и войсковых учений приграничных военных округов и оперативных объединений Красной Армии был рассчитан на завершение их в декабре 1941 года. В частности, большие учения по оборонительным операциям были назначены на октябрь 1941 года.

— Создание и вооружение укрепленных районов на новой границе было рассчитано на 1942 год.

— Немецкие поставки вооружения для Красной Армии по подписанному 10.1.1941 соглашению были расписаны до августа 1942 года. Предусматривались и дальнейшие поставки на 1942/43 годы.

— Наконец, утвержденный весной 1941 года график очередных отпусков командного состава Оперативного управления Генерального штаба Красной Армии был рассчитан на срок август — ноябрь 1941 года. Кстати, и в Политбюро в июне 1941 г. было решено предоставить отпуск А. А. Жданову.

Конечно, партийному и советскому руководству нельзя предъявить упрек в том, что оно не принимало мер по техническому перевооружению РККА. Буквально не было ни одного заседания Политбюро, на котором не рассматривались эти вопросы (особенно по танковому и авиапроизводству). Но при всем напряжении сил и при фактическом мобилизационном состоянии советской промышленности ее усилия могли дать эффект опять же только к 1942-1943 годам. Если же соединить эти данные с рядом сообщений мемуарного характера (Г. К. Жуков, А. М. Василевский, П. К. Пономаренко и др.) о расчетах Сталина отсрочить конфликт с Германией минимум до 1942 года, то и возникает безусловная картина серьезнейшего просчета — кардинального просчета.

Что же произошло?

Существует одно простое объяснение. Когда престарелого Вячеслава Молотова спросили: как могло случиться, что мудрый Сталин так просчитался в определении сроков войны, Молотов ответил: