Гитлер и стратегия блицкрига

31 июля, встретившись с армейской верхушкой в Бергхофе, Гитлер, дождавшись ухода Редера, изложил свои предложения относительно России в подробностях. Он снова назвал операцию оправданной, потому что «Россия является фактором, на который Британия определенно делает ставку. Что-то случилось в Лондоне. Англичане были совершенно подавлены. Теперь они снова воспрянули духом».

Далее Гитлер сказал:

«Однако, если Россия будет разбита, тогда последняя надежда Европы исчезнет. Германия окажется хозяйкой Европы и Балкан.

Решение: в ходе этого противостояния с Россией должно быть покончено весной 1941 года.

Чем быстрее мы разобьем Россию, тем лучше. Операция имеет смысл, только если мы сокрушим государство одним сильным ударом. Одного только завоевания территории недостаточно. Остановка зимой опасна. Поэтому лучше подождать, но принять твердое решение разгромить Россию. Это необходимо и в связи с ситуацией на Балтике. Никому не нужна вторая великая держава на Балтийском море: май 1941 года. Пять месяцев на выполнение. Предпочтительная тишина в этом году. Однако невозможно, если придется выполнять как одну операцию.

Цель: уничтожение жизненной энергии России.

Прорваться в:

Первая атака: Киев, остановка на Днепре. Люфтваффе уничтожают переправы. Одесса.

Вторая атака: балтийские государства в направлении Москвы.

В завершение схождение с севера и юга. Позднее специальная операция против бакинских нефтяных месторождений. В какой степени будут заинтересованы Финляндия и Турция, будет видно».

В заключение Гитлер решил увеличить армию на 50 дивизий, таким образом доведя численность, используемую в Восточной кампании, до 120 дивизий, оставив 60 дивизий охранять его завоевания на западе. Фюрер сделал над собой усилие и заметил, что чем больше дивизий вторгнутся в Россию, тем лучше. В отличие от недавно завершенной операции на западе в кампании на востоке не должно быть ограничений, по крайней мере по стандартам гитлеровского рейха.

Что касается утверждения Гитлера о том, что Советский Союз — это страна, на которую в основном надеется Великобритания, американский посол Джозеф Кеннеди высказал такой же циничный, хотя и несколько более искренний взгляд, когда 31 июля отправил из Лондона в Государственный департамент США телеграмму следующего содержания: «Не позволяйте никому совершить ошибку; эта война, с точки зрения Великобритании, ведется устремив взоры только в одну сторону — к Соединенным Штатам Америки. Они понимают, что, если не произойдет чуда, в перспективе у них нет шансов». При таких обстоятельствах сталинская осторожность летом 1940 года так же понятна, как и излишняя уверенность Гитлера в Восточной кампании.

1 августа генерал Гальдер изложил генералу Марксу основные положения будущей кампании в России, подчеркнув и главный удар в направлении Москвы, и определенную логистическую слабость, присущую любой атаке из Румынии на Украину. Гальдер всегда уделял меньшее значение операциям на периферии для того, чтобы они с самого начала не сказались на главном ударе — на русскую столицу. Следует отметить, что акцент, сделанный Гальдером на Москву, мог войти в потенциальное противоречие с заявлением Гитлера от 31 июля о том, что первая и вторая атаки немцев будут против Украины и Прибалтики, а в Москве они сойдутся лишь позднее.