Гитлер идет на Восток (1941-1943)

В 16.00 Чуйков вновь говорил с Еременко по телефону. До наступления ночи оставалось пять часов. В своих мемуарах Чуйков описывает, что чувствовал и о чем думал в те пять часов: "Смогут ли наши потрепанные и измотанные части на центральном участке продержаться еще десять или двенадцать часов? Это заботило меня в тот момент более всего. Если солдаты и офицеры не сумеют справиться с этой почти нечеловеческой задачей, 13-й гвардейской стрелковой дивизии не удастся переправиться, и она лишь станет свидетелем горькой трагедии".

Вскоре после наступления сумерек в штабе появился майор Хопка, командир последнего резерва, развернутого в районе речного порта. Он доложил:

– Один-единственный T-34 еще сохранил способность стрелять, но уже не может передвигаться. От бригады осталось человек сто.

Чуйков холодно посмотрел на майора:

– Собирай своих людей вокруг танка и держи подходы к порту. Если пропустишь немцев туда, я тебя расстреляю.

Хопка погиб в бою, как и половина бывших с ним людей. Но оставшиеся держались.

Наконец пришла ночь. Все офицеры штаба находились в порту. Когда роты гвардейской дивизии Родимцева переправились через Волгу, они немедленно вступили в боевые действия в главных точках обороны, с тем чтобы сдержать продвижение 71-й пехотной дивизии и остановить 295-ю пехотную дивизию на Мамаевом кургане, господствующей высоте 102. То были самые решающие часы. Гвардейцы Родимцева не позволили немцам взять центр Сталинграда 15 сентября.

Их жертва спасла Сталинград. Через двадцать четыре часа бомбардировщики "Штуки", артиллерийские снаряды и пулеметные очереди разнесли 13-ю гвардейскую стрелковую дивизию вдребезги.

В южном городе сражалась другая гвардейская дивизия - 35-я под командованием полковника Дубянского. Ее резервные батальоны подтягивались на паромах с левого берега Волги к южной пристани и немедленно пускались в бой против головных частей 29-й моторизованной пехотной дивизии с целью удержать линию между пристанью и элеватором.

Но пикировщики "Штуки" 8-го авиакорпуса генерал-лейтенанта Фибига засыпали батальоны бомбами, а то, что от них осталось, угодило в жернова между 94-й пехотной и 29-й мотопехотной дивизиями. Только на элеваторе, полном пшеницы, ожесточенные бои продолжались еще какое-то время: огромное бетонное здание представляло собой настоящую крепость, за каждый этаж которой шли яростные схватки. Там, среди дыма и запаха тлевшего зерна, штурмовые команды и саперы 71-го пехотного полка вели битву с остатками советской 35-й гвардейской стрелковой дивизии.

Утром 16 сентября обстановка на плане города в кабинете Чуйкова вновь выглядела плохо. 24-я танковая дивизия захватила южный железнодорожный вокзал, повернула на запад и разгромила вражескую оборону вдоль окраины города и холма, где располагались казармы. Кровопролитные бои продолжались на Мамаевом кургане и в районе главного железнодорожного вокзала.

Чуйков позвонил Никите Сергеевичу Хрущеву, члену военного совета фронта:

– Еще несколько дней таких боев, и армии конец. Мы опять остались без резервов. Совершенно необходимы две или три свежие дивизии.

Хрущев связался со Сталиным. Сталин выделил две полностью укомплектованных ударных части из личного резерва - бригаду морской пехоты, состоявшую из закаленных в боях моряков с Севера, и танковую бригаду. Танковую бригаду применили в центре города, чтобы обеспечить работу речного порта, через который на фронт поступало снабжение. Морскую пехоту развернули в южном городе. Эти два войсковых формирования 17 сентября спасли фронт от крушения.

В тот день германское Верховное командование поставило под командование 6-й армии все немецкие части и соединения, действовавшие на Сталинградском фронте. Таким образом, 48-й танковый корпус был выведен из состава 4-й танковой армии Гота и поставлен под командование генерала Паулюса. Гитлер проявлял нетерпение:

– Нужно закончить работу - овладеть городом окончательно.

Почему взять город не удалось, несмотря на то что немецкие танкисты, гренадеры, саперы, бойцы истребительно-противотанковых батарей и зенитчики упорно сражались за каждый дом, объясняют следующие данные. Благодаря решительной борьбе Хрущева за последние резервы Красной Армии, в период между 15 сентября и 3 октября Чуйков получал одну дивизию за другой - всего шесть свежих, полностью укомплектованных и снаряженных пехотных дивизий, две из них гвардейские. Все эти войска развертывались на руинах центра Сталинграда, на заводах, фабриках и в промышленных районах северного города, превращенных в самые настоящие крепости.

Немецкое наступление на город на начальной стадии вели семь дивизий измотанные боями соединения, ослабленные неделями боев между Доном и Волгой. Ни на каком из этапов в боях за город с немецкой стороны не участвовало больше десяти дивизий.