ГИТЛЕР, Inc. Как Британия и США создавали Третий рейх

С крахом на Уолл-стрит в октябре 1929 года, крахом, который печатный орган нацистов «Фелькишер Беобахтер» даже не счел нужным упомянуть[187], и отменой золотого стандарта фунта стерлингов в сентябре 1931 года англо-американские финансисты прекратили вливания в германскую экономику, что автоматически, как мы увидим, привело к электоральному успеху нацистской партии. Через некоторый промежуток времени, верно следуя замыслам Лондона, Советы начали провоцировать гражданскую войну в Германии, чем было дано «боевое крещение» новоизбранной гитлеровской когорте.

Двухлетний период 1923-1924 годов стал временем исторического водораздела: ключевые фигуры, сыгравшие те или иные роли в первой фазе инкубации Германии, один за другим сошли со сцены: Хафенштейн (ноябрь 1923 года), Парвус Гель-фанд (декабрь 1924 года), Гельфрейх (апрель 1924 года), Вильсон (февраль 1924 года) и кардинал профессиональных революционеров Ленин (январь 1924 года). За пять лет, прошедших после смерти Ленина, Сталин очистил Советский Союз от всех «истинно верующих». То была группа людей, принадлежавших к старой ленинской гвардии, фанатично придерживавшихся лозунгов «перманентной революции». Опьянев от крови и успехов, достигнутых к тому времени в стране, которая совсем недавно была царской, такие люди, как Троцкий, были в 1924 году еще убеждены в неминуемой революции во всех странах индустриального Запада — от Германии и Франции до Америки. Троцкий, очевидно, витал в это время в собственном иллюзорном мире, и это нисколько не мешало бы его сопернику Сталину, не будь Троцкий до сих пор одним из символов СССР и, что было еще тревожнее, признанным лидером той группы в советском руководстве, которая искала мирного соглашения с социал-демократическими силами в Германии[188].

В 1927 году, после трех лет интриг, ударов в спину, множества маневров и высылки в Сибирь его приверженцев, Троцкий был выведен из состава Политбюро — свою последнюю защитительную речь он произносил, заслоняясь рукой от града летевших в него чернильниц, стаканов, книг и оскорблений[189]. В 1929 году он был выслан из СССР.

В то же самое время Сталин готовил свою часть немецкой западни, фактически поддержав вынашивание нацизма на VI Конгрессе Коминтерна, проходившем в Москве в 1928 году.

Еще в 1925-1926 годах русские настояли на исключении из Коммунистической партии Германии (КПГ) тех ее членов, которые ставили превыше всего независимость своих взглядов. После этого Москва подчинила остальную часть КПГ «правлению» своего верного орудия Эрнста Тельмана: Сталин не желал усиления немецких коммунистов. Продолжая политику чисток, Сталин поощрял Тельмана и его уличных бойцов из Рот Фронта к схваткам со штурмовиками. Одновременно красные бойцы, выполнявшие грязную работу для Сталина, получали инструкции по расколу левого движения в Германии. Рисуя в своей официальной риторике вялых немецких социал-демократов как «социал-фашистов», то есть рассматривая их как врагов, Москва стремилась запутать германский электорат и предотвратить создание прочной пролетарской плотины — за СДПГ и КПГ в общей сложности голосовало около 40 процентов населения — на пути наступления нацистов[190].

В течение всех следующих лет, вплоть до захвата нацистами власти и даже после этого [политика, заданная на конгрессе Коминтерна в 1928 году], не претерпела никаких изменений... В течение всего этого периода, пока тень нацистской жестокости все больше сгущалась на политическом горизонте Германии, отношение коммунистов к умеренным противникам Гитлера оставалось враждебным и деструктивным. Было ясно, что такая политика льет воду на мельницу нацистов... Менее чем за три месяца до нацистского переворота социал-демократы в отчаянии обратились непосредственно в советское посольство в Берлине с призывом разрешить немецким коммунистам поддержать СДПГ в ее борьбе с нацизмом... Секретарь посольства дал недвусмысленный ответ: «Москва убеждена, что путь к Советской Германии лежит через Гитлера»[191].

Были еще католики, составлявшие треть населения Германии при Веймарской республике. Гитлер не мог позволить себе роскошь оттолкнуть от себя — как паразитирующих собственников — адептов римско-католической церкви своим расистским гнозисом, в эзотерические детали которого были посвящены лишь идеологи нацизма. В религиозных делах партия заняла позицию нейтралитета.