Гитлер на тысячу лет

По словам Чиано (зятя Муссолини), в октябре 1940 г. Муссолини решил резко ускорить события. Он не сказал ни слова Гитлеру о планируемом вторжении. Когда немецкий канцлер, находившийся в Андае (Hendaye), куда он прибыл для встречи с генералом Франко, услышал об этом проекте, он тотчас же отправился специальным поездом в Италию, где через день на перроне вокзала во Флоренции торжествующий Муссолини приветствовал его словами: «Мои войска этим утром высадились в Греции!». Гитлер приехал слишком поздно! Он мог только пожелать успеха своему коллеге.

Но его пробрала дрожь. И не без оснований. Через несколько дней вторгшиеся в Грецию через горы Пинд итальянские войска, были дезорганизованы и изгнаны из Эпира. Разгром приобретал всё более трагические черты. Поведение итальянских военачальников, хвастливых и самонадеянных в первый день, и впавших в панику на второй, было достойно сожаления. Солдаты были морально раздавлены. Они видели как итальянский экспедиционный корпус почти в полном составе был сброшен в Адриатическое море, а всю Албанию наводнили белые юбки греков. Исполненным унижения, им пришлось обратиться к Гитлеру, который в срочном порядке направил к Тиране резервные немецкие силы.

Положение было восстановлено, но главное заключалось не в этом. Не было особой трагедии в том, что греки захватили Албанию, довольно бесполезный придаток итальянской Империи. В том, что у короля Виктора-Эммануила стало одним владением меньше не было ничего особо страшного.

Страшнее было то, что вступление греков в войну привело к высадке в Греции англичан, автоматически ставших их союзниками. Теперь, когда англичане закрепились в подбрюшье Балкан, можно было почти не сомневаться в том, что они закроют все пути на Восток, когда Гитлер проникнет в глубь бесконечного советского пространства.

К этому можно добавить налёты британской авиации с новых баз, расположенных в большом количестве в Греции. Их массированные бомбардировки могли привести к возгоранию румынских нефтяных скважин, необходимых для снабжения двадцати дивизий «пантер», которые Гитлер готовился бросить на пересечение две тысячи километровой советской границы. Риск возрос неимоверно.

Ситуация стала ещё более рискованной, когда, той же зимой, Югославия короля Петра, подстрекаемая английскими агентами, выступила против Германии. С этого момента возможность начать наступление на СССР в ранее назначенные сроки была потеряна окончательно. Молотов с особым цинизмом направил югославскому королю поздравления от Сталина и заверения в его моральной поддержке.

В результате этой глупой муссолиневской авантюры Гитлер, прежде чем приступить к воплощению своих замыслов на Востоке, был обречён предварительно расчистить Балканы, прокатившись своими танками через всю Югославию и Грецию, а также овладеть островом Критом, к тому моменту превратившимся в своего рода английский авианосец. Это был чувствительный удар.

За десять дней Югославия была побеждена и полностью оккупирована. Затем пришло время Афин и Спарты. Свастика засверкала над позолоченным мрамором Акрополя. Парашютисты Геринга осуществили героическую победоносную высадку на острове Крит, и за сорок восемь часов обратили англичан в бегство. Корабли союзников, отступающие к Египту, оказались столь же беспомощными, как утки в городском пруду.

Превосходно. Английская угроза была ликвидирована. Но пять недель были потеряны, пять недель, которые Гитлер никогда уже не смог наверстать.

Солдатом, шаг за шагом — поскольку мы пешком прошли всю Россию — я узнавал все детали этой трагедии. Одного месяца не хватило Гитлеру, чтобы война на русском фронте закончилась в 1941 г., того самого месяца, который потеряли страны Оси из-за раненого самолюбия Муссолини, которое подтолкнуло его к этой плачевной и безрассудной авантюре на греческой границе. Время было потеряно. И точно также было потеряно нечто куда более важное — техника.

Дело даже не в крупных потерях танков в ходе боев под Белградом и на Коринфском канале. Но тяжёлая танковая техника серьёзно пострадала в ходе трехсоткилометровых маршей по горам и каменистым долинам.

Сотни танков нуждались в ремонте. Они не смогли принять участие в наступлении 22 июня 1941 г., в момент грандиозного рывка. Я говорю о том, что видел своими собственными глазами: бронированные дивизии фон Клейста из группы армий «Юг» под командованием маршала фон Рундштедта, шедшие через Украину, насчитывали всего шестьсот танков, цифра, в которую трудно поверить! Шестьсот танков против миллионов советских солдат, тысяч советских танков, сумели, несмотря ни на что, дойти до Ростова, до самого берега Чёрного и Азовского моря до наступления зимы, при том, что значительная часть этих танковых подразделений была переброшена на соединение с генералом Гудерианом, наступающим с севера, чтобы вместе с ним осуществить крупнейшее окружение в мировой военной истории в двухстах километрах к востоку от Киева.