Гитлер. Последние десять дней. Рассказ очевидца. 1945

На фронте разведывательную информацию добывали различными способами: засылали в тыл противника небольшие группы специально подготовленных бойцов, организовывали разведку боем, даже прислушивались к характерным шумам в полосе действия противника, стараясь определить их происхождение. Кроме того, обстоятельно допрашивались военнопленные и перебежчики, проводились беседы с гражданскими лицами, контролировались радиопередачи и телефонные переговоры противника, напрямую или путем параллельного включения; специальными самолетами забрасывались в глубокий вражеский тыл агенты из дивизии «Бранденбург» или специальных центров обучения для выполнения особых заданий, однако возвращаться им приходилось уже пешком через линию фронта. По разным каналам поступали также сведения о перевозках по железной дороге живой силы и техники и о выпуске военной продукции промышленными предприятиями. Фронтовая авиация снабжала нас аэрофотосъемками передовой линии обороны русских и непосредственно примыкающей к ней территории; эти фотографии фиксировали маршруты передвижения и места сосредоточения воинских частей противника, мосты и дороги, существующие и находящиеся в стадии строительства, аэродромы, стационарные и полевые, артиллерийские позиции и множество других полезных вещей. Все эти разрозненные детали сложной и красочной головоломки мы должны были собрать вместе, вставляя кусочек за кусочком, чтобы получилась стройная и ясная картина реальной обстановки на текущий момент. На основании получаемой таким образом информации управлению Гелена всегда удавалось заблаговременно узнавать и загодя предупреждать руководящие органы вермахта и государства о готовящейся мало-мальски крупной операции русских.

Гитлер, однако, постоянно и упорно отрицал надежность подобных методов сбора сведений, хотя в большинстве случаев с заключениями Гелена соглашались высокопоставленные и заслуженные военные, прошедшие отличную подготовку на курсах Генерального штаба и прекрасно сознающие, что без хорошо налаженной разведки успешно вести войну невозможно. Гитлер мнил себя великим стратегом, и первоначальные легкие успехи позволили ему укрепить веру в собственную полководческую гениальность. Он никак не мог смириться с мыслью, что какие-то обстоятельства в силах повлиять на его непревзойденное дарование руководить масштабными военными кампаниями. В этом крылась одна из причин наших серьезных неудач на фронтах и сокрушительного поражения на востоке.

В периоды стремительных наступлений русских на долю управления Гелена выпадало особенно много работы. Кроме утреннего, проводилось еще вечернее совещание, и мы постоянно были готовы в любой момент представить требуемую информацию. А это означало, что нам приходилось трудиться вплоть до позднего вечера. Но и после этого всегда нужно было срочно что-то доделать, а потому нередко раннее утро заставало меня за письменным столом.

Я полностью зависел от телефона, и если в период крупного наступления телефонная линия оказывалась перегруженной, заблокированной или разрушенной, то ситуация становилась критической, особенно в дневное время. Фронтовые части обычно находились в непрерывном движении и зачастую не имели времени подготовить и переслать очередные отчеты, и мне волей-неволей приходилось выискивать иные, альтернативные источники информации. Меньше возникало трудностей ночью. Мы, как правило, не очень полагались на сухие доклады лишь с перечислением голых цифр и фактов, которые почему-либо не вызвали доверия. В подобных случаях мы обычно стремились проверить информацию путем личных бесед по телефону и, получив более полную картину происходящего на фронте, лучше подготовиться к утреннему совещанию у фюрера.

В октябре, ноябре и декабре 1944 г. чаще всего в планах моей работы фигурировали три названных висленских плацдарма; поток письменных отчетов из этих районов возрастал с каждым днем. Пока Гитлер формировал две новые армии, укомплектованные лучшими офицерскими кадрами и поддержанные наиболее боеспособными танковыми дивизиями, в надежде, что это поможет коренным образом изменить ситуацию в нашу пользу, русские сосредоточили на Восточном фронте невиданные по численности и мощи ударные силы. К началу ноября у нас уже было довольно точное представление о людских и материально-технических ресурсах русских, о местах их преимущественной концентрации, о тактических планах и стратегических замыслах. Наблюдения за передвижением советских воинских частей в районе Баранувского плацдарма и на прилегающей территории восточного берега Вислы убедили нас в том, что именно отсюда маршал Конев, командующий 1-м Украинским фронтом, намеревается вторгнуться в Верхнесилезский промышленный бассейн. У висленских плацдармов близ Варки и Пулав маршал Жуков собрал наиболее боеспособные подразделения 1-го Белорусского фронта – справедливо заслужившего славную репутацию, – явно нацелившись на Берлин, столицу Третьего рейха.