Гитлер. Последние десять дней. Рассказ очевидца. 1945

В этот критический момент Гитлер объявил о формировании ополченческих подразделений «Вервольф» для ведения диверсионно-подрывной работы в тылу наступающих войск. Идею широко разрекламировал пропагандистский аппарат Геббельса. Создавались отряды и группы «Вервольф» по образцу советских и польских партизанских отрядов (действовавших на оккупированных немецкими войсками территориях России и Польши) из подростков и пожилых людей, не подлежащих призыву в вооруженные силы, практически на пустом месте и в неимоверной спешке.

Вообразил ли Гитлер в самом деле, что эта отчаянная мера каким-то образом поможет добиться перелома, изменить ситуацию или в крайнем случае оттянуть на неопределенное время неминуемую развязку? Думал ли он, что немецкий народ охотно и безропотно последует за ним в небытие? Видел ли он себя главным персонажем какой-то вагнеровской оперы, стоящим в языках пламени на огромной сцене, именуемой Третьим рейхом? Хотел ли он обречь на гибель вместе с собой и всю германскую нацию «тысячелетней империи»? Сейчас невозможно сказать, какие мысли бродили в тот момент в голове этого человека. Гитлер уже давно утратил всякую связь со своим народом, не имел о нем никакого представления. А народ уже смертельно устал от войны, длившейся почти шесть лет, был обескровлен, измотан непрерывными массированными бомбардировками и не желал уже больше ничего, кроме мира и покоя.

Диверсионные группы «Вервольф» могли бы принести хоть какую-то пользу, если бы их готовили не в последний момент и не на скорую руку, а заблаговременно обучая и создавая опорные пункты. В России и на Украине партизанские методы ведения войны имели успех, помимо прочего, еще и потому, что у германского руководства не хватало войск надежно контролировать всю огромную захваченную территорию. Во Франции, Норвегии и Дании подпольные движения Сопротивления могли успешно функционировать длительное время исключительно благодаря поддержке союзных государств, снабжавших оружием и проводивших соответствующую пропагандистскую кампанию за рубежом. Германия ничем похожим не располагала.

Довольно скоро стало очевидно, что группы «Вервольф» не в состоянии что-либо предпринять против стремительно продвигающихся англо-американских войск. К тому времени даже элитные воинские части уже перестали слушаться приказов Гитлера. Когда американцы окружили в Таунусских горах переброшенную из Норвегии 6-ю горнострелковую дивизию СС численностью в 5 тысяч человек, Гитлер приказал личному составу разбиться на мелкие группы и присоединиться к организации «Вервольф», но приказ фюрера никто и не думал выполнять. И если на западе перед «Вервольфом» ставилась задача хотя бы как-то замедлить продвижение союзников, то на востоке все средства пропаганды из кожи лезли вон, чтобы побудить местное население к тотальному сопротивлению наступающей Красной армии. С подобным призывом выступил и Гудериан. А в это время из восточных немецких земель шел нескончаемый поток отчаявшихся, измученных гражданских беженцев, и этот поток превратился вскоре в бурную реку. По обе стороны основных дорог, ведущих на запад, высились горы из брошенных автомобилей, повозок, домашнего скарба вперемежку с трупами людей и животных, погибших от голода и холода. Состав за составом прибывали на железнодорожные станции Берлина поезда, битком набитые беженцами. Многие из ехавших в открытых вагонах и на платформах замерзали в пути, погребенные под толстым слоем снега. Казалось, сам воздух был насыщен невыносимыми страданиями и невыразимым горем.