Гитлер против СССР

Этого мнения держалось «левое крыло» оппортунистических генералов, «слуг республики», подобно Секту, Шлейхеру, Тренеру, Гам—мерштейну и другим создателям нового рейхсвера, так же как и «правое крыло» открыто контрреволюционных штабных офицеров, путчистов, вроде Людендорфа, полковника Бауэра, полковника Николаи и пр. В этом они были едины, как бы резко ни расходились они по другим вопросам.

Здесь это не было вопросом личных разногласий, хотя, понятно, Гофман горячо ненавидел Секта, выбросившего его из рейхсвера, и хотя Гофман так жестоко оскорбил Гинденбурга и Людендорфа в споре о том, кому принадлежит пальма первенства в победе при Танненберге. Политические разногласия также были здесь не при чем. Все эти генералы и офицеры, происходящие из одной и той же касты, были в душе контрреволюционерами, антидемократами и монархистами; даже «лойяльные республиканцы», в роде Секта или Шлейхера, расходились с путчистами только в оценке политического темпа и тактической формы контрреволюции («путч» или «легальное завоевание изнутри»); Сект даже неоднократно оказывал личные услуги кронпринцу. А Лю—дендорф, самый реакционный и агрессивный из всех генералов, человек, который принадлежал к тому же кругу политических заговорщиков, что и кронпринц, и который с 1919 г. подготовлял именно ему путь для монархической реставрации и для расправы с республиканцами, этот самый Людендорф накануне капповского путча резко порвал с кронпринцем и обратился полностью против него — из-за гофманского плана. Это была одна из скрытых причин провала путча.

Старый, закоренелый милитарист, действительно великий германский стратег времен войны и, наряду; с Сектой, прямой наследник Шлиффена, попытался на этот раз сделать все что мог для того, чтобы отвратить сына кайзера от этого плана. Но когда все переговоры и попытки, предпринятые им и его посредником, полковником Бауэром (бывший начальник оперативного отдела германского главного Штаба), потерпели неудачу и произошел капповский путч, который, согласно первоначальному основному плану, должен был посадить на престол кронпринца, Людендорф и Бауэр — лидеры путча — отказались даже принять эмиссара кронпринца — ни за какую цену они не хотели вручить ему кормило государственной власти.[61]

Вильгельмовские и республиканские военачальники боялись одного и того же. Дело было здесь не в политике, а в чем-то ином. Это было расхождение по основному стратегическому вопросу.

План Гофмана означал по существу не только полный разрыв с планом Шлиффена, но что гораздо важнее — со всей современной научной школой германской стратегии, и возвращался к эпохе европейского военного искусства до Клаузевица — к стратегической школе Наполеона. Это казалось удивительным, но ведь в этом сущность плана Гофмана. Это означало возврат на столетие, возврат от стратегии современной концентрической сверх-интенсивной войны к романтическому периоду больших, чисто экстенсивных, войн движения и дальних походов. А, по существу, это означало возврат от стратегии капитализма к стратегии феодализма.

Что позволяло Наполеону проделывать огромные трансконтинентальные кампании, брать «штурмом» целые империи, совершать сметающие все на своем пути походы небывалых размеров? Чем он отличался от современных полководцев, подобных Шлиффену, Фошу или Людендорфу?

Наполеон совершал походы. Шлиффен вел позиционную войну. Наполеон собирал десятки и сотни тысяч своих солдат и бросал их в намеченных им направлениях и по выбранным им путям. Шлиффен собирал материальные, технические, экономические и человеческие ресурсы — артиллерию, транспорт и дивизии — и усиливал их до крайних пределов. Наполеон делал головокружительные молниеносные марши, появлялся сегодня в десятках километров впереди или позади от той позиции, где он был вчера, переходил из страны в страну, стремительно пересекал континент, наступал, занимал территории и был вездесущ. Шлиффен, готовясь к прыжку, накоплял боевые средства в одном месте, а затем внезапно со всей силой обрушивался на противника. Наполеон делал переходы. Шлиффен совершал прорывы. Наполеон неожиданно появлялся на всех путях. Шлиффен пробивал, свой путь через единственную брешь и наносил удар. Наполеон побеждал при Маренго, Аустерлице, Москве. Шлиффен прославился «Каннами». Наполеон одерживал победы благодаря военному экстенсивизму. Шлиффен побеждал с помощью военного интенсивизма.

В чем действительное различие между обеими стратегиями? Это различие между капитализмом и феодализмом; между орудиями двух эпох. Наполеон побеждал посредством своей экстенсивной стратегии, доведенной до кульминационного пункта, потому что феодализм — домашинный общественный строй — предоставлял ему пространство и время для этого; он использовал максимально и то и другое.