Читаем Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности полностью

Однако большинство писем до Гитлера не доходили, в особенности в августе 1939 года, непосредственно перед началом войны. Кубичек, чьё письмо попало в руки к старому другу лишь через несколько месяцев, вспоминает: «Он сказал, что писать прямо ему не имеет смысла, потому что приходящая почта в большинстве своём до него не доходит, с ней предварительно работают, чтобы его не загружать»[1365].

Согласно почтовым штемпелям, письмо Моргенштерна прошло следующий путь, о чём ожидающий ответа отправитель и не подозревал. 11 августа письмо отправили из Вены, 12 августа доставили в секретариат Гитлера в Оберзальцберг в Берхтесгадене, оттуда переслали 14 августа в «Канцелярию фюрера» в Берлин и распечатали там 15 августа. Должно быть, именно здесь появилась пометка «Жид!» на полях письма. В любом случае, секретариат Гитлеру письмо не представил, а 19 августа отправил его обратно в Вену, но не Самуэлю Моргенштерну, а в министерство финансов, которое в свою очередь 21 августа переслало письмо в Отдел управления имуществом. 22 августа его вложили в дело об аризации имущества Моргенштерна, там оно и сохранилось, было обнаружено 56 лет спустя и приводится здесь впервые.

1 сентября 1939 года с нападения на Польшу началась Вторая мировая война. Супруги Моргенштерны напрасно надеялись на спасение. Через некоторое время у них отобрали квартиру и переселили их в еврейский лагерь, своего рода гетто, в районе Леопольдштадт. Оттуда их депортировали 28 октября 1941 года вместе с другими венскими евреями в гетто Литцманштадт в рейхсгау Вартеланд[1366]. На деле об аризации в Отделе управления имуществом поставили обычный для той эпохи штамп: «В Польшу»[1367].

Литцманштадт, переименованный в честь немецкого генерала, участника Первой мировой войны, — это город Лодзь в бывшей русской части Польши, где некогда проживала одна из самых больших еврейских общин мира — 233.000 человек. Часть из них переселили, оставшиеся 160.000 согнали в охраняемое гетто в нищенском квартале города. Там они жили в ужасающих санитарных условиях, производя для вермахта и немецких универмагов одежду, обувь, мебель и многое другое. На содержание каждого расходовалось ежедневно 30 пфеннигов, а спустя некоторое время лишь 19 пфеннигов в день[1368].

Чету Моргенштернов депортировали в Лодзь вместе с 20.000 других евреев из Берлина, Вены, Праги, Франкфурта, Кёльна, Гамбурга, Дюссельдорфа и Люксембурга и 5000 цыган из Бургенланда. Цыган вскоре отправили в Освенцим. Западные евреи, не говорившие ни на польском, ни на идиш, остались запертыми в гетто, вместе с местными восточноевропейскими евреями. Они с трудом приспосабливались к здешней жизни, между двумя группами вспыхивали конфликты.

Читали ли Моргенштерны книгу бывшего бедного художника? О «жидах» и о том, как лишить их достоинства, там сказано следующее (задолго до того, как эти планы начали претворяться в жизнь): Если запереть еврея вместе с ему подобными, его искусная ложь окажется бездейственной, и тогда все его т.н. «трудолюбие» исчезнет, и он утонет в грязи и нищете. Арийцу идёт только на пользу, если он живёт среди своих соплеменников, а вот для еврея это губительно, это превращает его в животное[1369].

Самуэль Моргенштерн умер от истощения в августе 1943 года в возрасте 68 лет в гетто Литцманштадта и был похоронен на кладбище гетто[1370]. Его жена находилась с ним до последнего дня, как сообщил позже очевидец Вильгельм Абелес, зять Эммы, бывший венский стекольщик[1371].

В августе 1944 года гетто очистили ввиду приближения Красной армии. Находившихся там 65.000 евреев, ослабленных голодом и болезнями, депортировали в лагерь смерти Освенцим, в том числе и Абелеса, которому, однако, удалось выжить. В последний раз он видел Эмму Моргенштерн перед депортацией из Литцманштадта. Других выживших свидетелей нет.

Скорее всего, Эмму Моргенштерн отправили в Освенцим в августе 1944 года, так как 30 августа в гетто оставались лишь 600 человек «команды зачистки» и единичные спрятавшиеся евреи[1372]. В Освенциме большинство прибывших сразу же отправили в газовые камеры — нетрудоспособных женщин в первую очередь.

Позже венский суд постановил, что Эмма Моргенштерн не дожила до конца войны в 1945 году. В декабре 1946 года её признали умершей по заявлению её брата, майора в отставке Макса Прагана[1373].

11. Юный Гитлер и женщины

Подавленные желания и бегство от женщин

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное