Гюиз Ф

обязанностей маздеистского жреца (мобед), а также «защитника бедных и судьи», и, возможно, также о должности «советника», «судьи», «знатокаобы- чаев/дарений(?)», «управляющего» (гражданского и/или военного? ) и о служащем, названном васпу- ракан фрамадар, функция которого остается непонятной. Единственная функция, функция члена «корпорации магов», относилась к базовому уровню, то есть к уровню «кантонов». К региональному, то есть межпровинциальному, уровню, относились служащие, называемые: командующий (фрамадар), гражданский администратор и счетовод, который, скорее всего, не просто отвечал за сбор земельных налогов, но также занимался и царской собственностью — совсем как остандар, чьи административные задачи трудно определить. Эти два последних функционера упоминаются также и на провинциальном, более низком уровне.

К концу сасанидской эпохи маздеистские тексты вводят также и другие функции: среди самых высоких должностных лиц империи можно увидеть после членов царской семьи, например, наследного принца, — главу администрации (вазург-фраматар), четырех главнокомандующих в четырех регионах империи (спахпат), верховного судью и советника магов.

ПРАВО И ПРАВОСУДИЕ

В одной из надгробных надписей (DNb) Дарий I излагает свое понимание того, что правильно и справедливо с его точки зрения:

!!

//

II

Качества ахеменидского царяj

jI

I «Царь Дарий заявляет: “Милостью Ахура- мазды я являюсь другом правды, я не друг не-I

|справедливости; я стремлюсь к тому, чтобыj

!слабость не подвергалась несправедливостиj

!от могущественных; я также не хочу, чтобыj

Iмогущественный подвергался несправедливо-|

|сти от слабого. Право — вот мое желание; я неj

:друг лжецу; я не поддаюсь ярости; когда мне|

|приходится решать спорный вопрос, я тща-j

!тельно его обдумываю и мыслю твердо. Чело-|

|века, который сотрудничает со мной, я защи-;

щаю, согласно его сотрудничеству; того, ктоj

|вредит, я наказываю, согласно его вреду; моеj

!желание состоит не в том, чтобы человек вре-|

Iдил; мое желание в том, чтобы он был нака-j

■зан, если он вредит”» (DNb 5—21).i

Из этого пассажа ясно, что Дарий будет считать «ложью» все то, что идет вразрез с его законной царской властью и что несогласно с его божественной волей, как уже было записано в его надписи в Бехис-

туне. Поэтому, не удивительно, что староперсидское слово data-, «закон», в царских надписях Ахеме- нидов обозначает одновременно «царский закон» и «божественный закон». Однако в стране не существовало кодекса законов, а вся правовая и юридическая система была основана на царских декретах. Любое нарушение воли великого царя строго наказывалось: мятежники и узурпаторы сажались на кол, им отрезали нос, уши и язык, они ослеплялись.

Древнеперсидское слово data- преобразовалось в среднеперсидское, dad с общим смыслом «закон, правосудие, правила, принципы, декреты и т.д.», но, со своей стороны, Сасаниды хорошо различали «гражданский закон» (среднеперс. dadestan, также «суждение, юридическое решение» или «прецедент») и традиционный «религиозный» (маздийс- кий) закон (среднеперс. kardag). К концу сасанидской эпохи (первая половина VII в. н.э.), некий Фар- расман, сын Бахрама, скомпилировал сборник прецедентов в области брачного права, наследства, вопросов собственности, торговли, и т.д., озаглавленный «Книга тысячи суждений». Разумеется, существовали и другие подобные книги, но они не дошли до нашего времени.

В эту эпоху сасанидское право было хорошо разработанной системой, которая основывалась на предписаниях «Авесты» (что объясняет использование таких терминов, как «грех», «искупление» и т.д.), на традиционном уголовном и гражданском праве, а также на опыте сасанидских юристов. Следует учитывать также влияние правовой системы соседнего Запада. Неоспорим тот факт, что правосудие стало более гуманным и умеренным по сравнению с предыдущими эпохами: калечение и телесные наказания (удары хлыстом и т.д.) повсеместно заменялись штрафами. Это не означает, однако, что казни больше не практиковались: ослепление оставалось очень распространенным наказанием для мятежников, измена наказывалась распятием, а забрасывание камнями, сдирание кожи или казнь «девяти смертей» были только некоторыми из пыток, применявшихся к христианским мученикам. Заключение в тюрьму не было формой наказания, заключение могло тянуться неограниченное время (пророк Мани, например, скончался в тюрьме), заключения в знаменитую сасанидскую тюрьму очень опасались, ведь недаром она называлась «Замком Забвения»!