Читаем Гюстав Флобер полностью

В октябре 1838 года в класс риторики поступает сломленный, разочарованный юноша. К счастью, родители соглашаются на то, чтобы он продолжил обучение экстерном. В честь этого он, по его собственным словам, выкуривает сигару в кафе «Насьональ», ожидая звонка в колледже. Он счастлив своей новой судьбой, однако отнюдь не торопится навсегда расстаться со школой: «Я, в самом деле, теперь вольно посещающий студент. Лучшего и желать не стоит в ожидании того времени, когда окончательно не покину этот треклятый кавардак, это дерьмо – сиречь колледж»,[24] – пишет он Эрнесту Шевалье. К тому же Эрнест Шевалье и Альфред Ле Пуатвен, два его лучших друга, живут теперь в Париже, где продолжают изучать право. Без них Гюставу остается только чтение, писание и воспоминания. В это время он восхищается Виктором Гюго, «человеком, равновеликим Расину, Кальдерону, Лопе де Вега», Монтенем, но прежде всего Рабле и Байроном. «Право, – пишет он доверительно Эрнесту Шевалье, – по-настоящему я уважаю только двух человек: Рабле и Байрона, оба писали будто для того, чтобы насолить роду человеческому и посмеяться ему в лицо».[25] Сам он сочиняет одно за другим: «Искусства и коммерция», «Похороны доктора Матюрена», «Рабле», «Мадемуазель Рашель», «Рим и Цезари», но в основном работает над мистерией в средневековом стиле «Смар».

Вдохновленное «Каином» Байрона и вместе с тем «Фаустом» Гете, это необычное, пространное, экспансивное произведение, в котором диалог чередуется с повествованием, воспроизводит сражение мирного отшельника Смара, которого жажда к знанию толкает в руки сатаны. Идея помутнения разума чистой души перед бездной сверхъестественных знаний неотступно преследовала Гюстава с ранней юности, с того времени, когда он увидел в представлении марионеток искушения святого Антония на сен-роменской ярмарке. Чтобы победить сопротивление Смара, он придумывает наряду с дьяволом ужасный шутовской персонаж Юка, вызывающая ирония которого высмеивает самые благородные чаяния героя. Выразитель мыслей автора, Юк считает, что единственная разумная позиция человека – хула, отказ от идеалов, смех над глупостью тех, кто еще во что-либо или в кого-либо верит. Мистерия заканчивается воспроизведением конца света и триумфом Юка. «Это нечто неслыханное, грандиозное, нелепое, не понятное ни мне, ни другим, – пишет Гюстав Эрнесту Шевалье. – Пришлось оставить эту сумасшедшую работу, во время которой мой ум напрягался до предела».[26]

В то время как Гюстав борется с химерами, его мудрый и спокойный брат Ашиль защищает в Париже диссертацию по медицине и некоторое время спустя женится. Он не задает себе вопросов, его путь ясен, родители гордятся им. Гюстав больше не судит его. Этот человек не является частью его мира. Не представляя себе, чем будет заниматься в дальнейшем, он в октябре 1839 года поступает в класс философии. Преподаватель философии г-н Малле видит его способности, отметив первым в сочинении. Гюстав втайне польщен, однако Эрнесту Шевалье он, как и должно, пишет небрежно: «Смех! Мне – пальмовую ветвь за философию, за мораль, за рассуждение, за добрые принципы! Ха! Ха! шутник! вы сшили себе прекрасное манто из бумаги, исписанной длинными, неинтересными, плохо построенными фразами».[27] Между тем на школьных скамьях колледжа готовится буря. Господин Малле, который не отличается строгим отношением к своим ученикам, заменен неким господином Безу. Ученики, которые любили и уважали господина Малле, бунтуют. Чтобы восстановить порядок, господин Безу требует наказания для всего класса: переписать тысячу стихотворений. Ученики во главе с Гюставом составляют петицию против нового преподавателя. Наставник наугад выбирает трех «непокорных» и угрожает изгнать их, если они не прекратят неповиновение. Среди намеченных жертв – Гюстав Флобер. Он пишет тотчас второе письмо – протест, под которым подписываются двенадцать товарищей. Он чувствует себя главарем мятежа, он сражается с несправедливостью, он выступает против глупости административной власти, которая характерна для любого буржуазного общества. Однако директор, которому наставник передал письмо, считает наказание необходимым. В декабре 1839 года, чтобы избежать угрозы отчисления за дерзость, доктор Флобер забирает сына из колледжа.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русские биографии

Николай II
Николай II

Последний российский император Николай Второй – одна из самых трагических и противоречивых фигур XX века. Прозванный «кровавым» за жесточайший разгон мирной демонстрации – Кровавое воскресенье, слабый царь, проигравший Русско-японскую войну и втянувший Россию в Первую мировую, практически без борьбы отдавший власть революционерам, – и в то же время православный великомученик, варварски убитый большевиками вместе с семейством, нежный муж и отец, просвещенный и прогрессивный монарх, всю жизнь страдавший от того, что неумолимая воля обстоятельств и исторической предопределенности ведет его страну к бездне. Известный французский писатель и историк Анри Труайя представляет читателю искреннее, наполненное документальными подробностями повествование о судьбе последнего русского императора.

Анри Труайя

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза