ГКЧП. Был ли шанс?

Возьмите Козырева. В 91-м году он с чувством сожаления заявил о том, что, покончив с московским тоталитарным режимом, мы не покончили с тоталитарным режимом в Кабуле. Это было чудовищное заявление. Оно ясно давало понять всем, что Москва может пожертвовать Наджибулой. Так и произошло. Он был зверски убит. И мы лишились искреннего друга. Козырев последовательно занимал проамериканскую позицию. А сейчас преспокойно живет в Америке.

— Как-то в одном из интервью вы зацепили академика Арбатова…

— Помню. Арбатов работал при разных руководителях страны. Им были довольны, относились с уважением. Но после серии его выступлений я понял, что это не тот человек, который может принести пользу нашему государству, который укрепляет наши отношения с Америкой не на паритетных, что называется, началах, а путем сдачи наших позиций. Кстати, он активно выступал против нашей армии.

— О чем он, кстати, подробно рассказал в своей книге «Человек системы»…

— И военные его терпеть не могли. Вот сейчас он может торжествовать: мы стали страной со слабой армией, а НАТО выдвинулось вплотную к нашим границам. Наших позиций это, как вы понимаете, не усилило. К счастью, наше руководство пытается как-то поправить положение. Но это пока первые шаги. Я понимаю министра Иванова, который выражает радость по поводу приобретения для нашей армии 31 современного танка. Но это же батальон. Что он сможет сделать?

— Прогнозировала ли советская разведка в 80-е годы тот всплеск терроризма, который захлестнул сегодня мир?

— Прогнозировала. В 1987 году я выступал на совещании в МИДе. Говорил о том, что терроризм — это проблема, которой нам пренебрегать ни в коем случае нельзя. Уже тогда сказал о появлении примыкающих к террористическому движению некоторых групп, которые могут пойти на использование ядерного оружия. Потому что наступило время, когда создание такого оружия — пусть и в виде так называемой «грязной» бомбы, — с технической точки зрения, не представляет собой невыполнимую задачу для террористов. Какая бы бомба ни была, но ей они смогут шантажировать целые государства и даже регионы. Тогда некоторые участники совещания отнеслись к моему выступлению скептически. Но руководство МИДа, тем не менее, посчитало, что мое заявление заслуживает внимания.

Долгое время терроризм нас непосредственно не затрагивал. И это естественно. Мы не стремились обрести позиции в ущерб тем государствам, выходцами из которых были террористы. Но затем, после распада Советского Союза, эскалации внутренних конфликтов, ситуация стала меняться. Самый показательный пример — Чечня. Это не сугубо внутренний конфликт. У чеченского терроризма международные корни. Аль-Каида против нас пока не идет. Но уже помогает. Я думаю, мы должны проводить очень осторожную, гибкую политику, чтобы не вызвать огонь на себя. Зачем?

К террористам можно подбираться разными путями. Один из них — оперативный, который позволит нам получать достоверную информацию об их намерениях. Чтобы избежать открытого столкновения с международным терроризмом, существует и другой путь — политический. Надо делать все, чтобы ослабить базу, на которой зиждется агрессивное отношение террористов к нашей стране. Тот факт, что мы избежали какого-то нашего участия в американской авантюре в Ираке, позволяет надеяться на то, что мы заняли очень выгодную для нас позицию. Не уподобляться же американцам, которые действуют наскоком, не просчитывая ситуацию на много лет вперед.

— Вы многократно развенчивали как мифы всякие пересуды в СМИ по поводу существования «золота партии» и его исчезновения. Но не бывает же дыма без огня?

— Вы знаете, бывает. Я не понимаю позицию Горбачева. Ну как ему не стыдно! Он тоже должен был бы сказать, что никакого «золота партии» не было. Все это миф, настоящий миф. Когда КГБ и ЦК партии были ликвидированы, обнаружились документы, из которых следует, что мы передали братским партиям в течение 10 лет 200 миллионов долларов — на содержание аппарата, зарплату, отдых, лечение. Раньше такие вещи были тайной за семью печатями, а теперь вот документы попали в печать. И началась возня. Кому она была выгодна? Из публикаций я знаю, что новой властью были выделены огромные суммы — по некоторым данным, около 220 миллионов долларов, — чтобы найти… 200 миллионов. Выделенные деньги истратили, а «золота партии» не нашли. А его и не было.