Гладь

С этими словами он пулей выбежал из комнаты, а я осталась одна. Все равно ничем не смогу помочь. Он даже не почувствовал, что я сидела рядом. Для любимого я просто пустое место. Это теперь его мир, а не мой. Я больше никогда не смогу обнять его и даже сказать, как сильно люблю.

Тоска по прежней жизни накрывала с головой. Я провела рукой по кровати, но ничего не почувствовала.

Долго скучать не пришлось, в комнату вошла Кира.

Резко распахнув шкаф, она сняла с вешалки мое любимое красное платье. Рассмотрев его со всех сторон, присела на пол у зеркала.

Я стояла сзади в надежде увидеть свое отражение, но видела только полные боли глаза сестры. Она так сильно прижимала к себе платье, что оно захрустело по швам.

– Кира, – еле слышно проговорила мама, обнимая сестру. Из ее глаз так и текли реки слез.

– Мамочка, что нам теперь делать? Как жить дальше? Диана больше никогда не заворчит на меня за это платье. Я знала, как оно ей нравится, и специально донимала ее. А теперь я могу взять все что захочу, но больше не трону ее вещей, ведь это так ей не нравилось.

Кира разрыдалась, закрывая лицо красной тканью.

– Надо взять себя в руки и спуститься. Батюшка приехал, – прошептала мама, осевшим голосом.

Кира ничего не ответила, так и сидела, застыв на месте. Слова не нужны, достаточно посмотреть ей в глаза. Я принесла столько страданий своей семье! Сердце разрывалось то ли от горя, то ли от недавно затянувшейся раны, то ли от того, что самого сердца уже нет.

Больше не могла смотреть на это и мысленно перенеслась к Максиму. Он лежал в наполненной горячей водой ванне и что-то шептал. Я подошла ближе, чтобы услышать.

– Я хочу к тебе. Хочу к тебе, божественная.

В его левой руке сверкнуло лезвие, и моя душа от страха опустилась в пятки.

– Нет! Максим! Я здесь! Не смей этого делать!

Но было уже поздно.

Вода в ванне быстро стала бордовой. Из Максима рекой вытекала жизнь. Губы синели, лицо бледнело.

Я вырвалась в свою реальность и стала колотить по зеркальной глади озера кулаками. Ни боли, ни звука. Гневу просто некуда деться.

– Успокойся! Что случилось?

Лиза оторвала меня от озера.

– Он покончил с собой! Перерезал вены!

– Кто? Твой жених, что ли?

– Да! Максим! Он самоубийца! Что теперь будет?

Я схватила Лизу за плечи в ожидании ответа.

– Иди, встречай его у туннеля. Если через несколько минут не придет, значит, попал не на нашу Гладь.

Я больше не задавала вопросов, а со всех ног бросилась к туннелю. Меня остановил один из Постовых. На этот раз упитанная девушка.

– Куда собралась?

– Мне надо его встретить! – закричала я, заглядывая из-за ее плеча в туннель.

– Знаем мы таких встречающих. Вылетит на Землю, потом лови ее, – раздражалась девушка. – Стой тут и не двигайся, – приказала она, и я опустила руки, соглашаясь с условиями. Другого выбора нет.

Не знала сколько прошло времени. Пока не привыкла к здешним часам. Но показалось, что достаточно много, а из туннеля вышла одна единственная девушка. Максима нет.

– Ну что? Не вышел? – пристроившись рядом, спросила Лиза.

– Нет. Где же он? Может, он не умер? Может, успели спасти? – в надежде проговорила я.

– Ты видела черный дымок возле его рта?

Я напрягла память и вспомнила, что видела дымок, но от шока не придала ему значения.

– Да.

– Значит, он точно умер. Я видела такой у тебя, когда ты умирала.

– Но где же он тогда?

– Возможно, он прошел по другому туннелю. Их очень много. Наш, например, с дельфинами, а есть такой, который наполнен самыми красивыми разноцветными бабочками. Я бы хотела по нему пройти. Люблю бабочек.

– Ничего не пойму. Есть и другие? Но я думала, что все умершие попадают на Гладь.

– Диана, посмотри вокруг, на всех этих людей.

Она указала на сбившуюся вместе кучку людей. Все одеты одинаково, различие только в мужчинах и женщинах. Все молоды примерно моего возраста.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать четыре, – ответила я.

– Мне двадцать пять. Вон той девушке с короткими волосами двадцать три. Я еще не встречала здесь людей младше двадцати трех и старше двадцати пяти. Все мы убиты, многие с особой жестокостью. Ясно же, что нас распределяют по возрасту и причине смерти. Значит, таких миров и туннелей как наш много.

Столько вопросов возникло в голове после ее слов, что я даже не знала с чего начать.

– А как тогда распределяются самоубийцы?

Я выбрала самый важный на данный момент вопрос.

– Я предполагаю, что по способу самоубийства, но это мое мнение. А вообще, один из Постовых рассказал мне, что шел по туннелю с красивыми белоснежными парусниками, плывущими по бесконечной толще мраморного моря и оказался на песчаном берегу океана. Шум прибоя, пальмы, красотища неописуемая. Там были люди, умершие своей смертью. От болезни или от старости. Они были тоже практически одного возраста.

– Он тоже вскрыл себе вены? – перебила я вопросом.

– Не знаю, но возможно твой Максим там.

– Тогда как этот Постовой оказался на Глади?

– Его привели Исполнители.

– Зачем? – я окончательно запуталась.

– Он и сам не понимает зачем, – закончила Лиза и ушла.