Гладиатор

– Это вы уже говорили, батюшка, – прервал его Качаури. Видимо, ему доставляло удовольствие произносить это – "батюшка". – А как же после смерти?

Там есть рай?

– Сын мой! Рай – отсутствие сатаны. Сделай рай в душе, живи без сатаны, тогда и после смерти попадешь в рай.

– Вы, батюшка, софист. В любом раю, особенно доморощенном, всегда заводится свой змей, – обреченно покачал головой Качаури. И добавил:

– В раю тепло, там яблоки…

– Я ненадолго отлучусь, – сказал Николай Нине, поставил пустой бокал на стол.

Качаури тут же небрежно спросил:

– Вы нас надолго покидаете? Разве вам не весело?

– Как же здесь может быть не весело? – заметил Николай, кивая на пестрое, пронизываемое цветными вспышками шевеление внизу. – Никогда не был на подобной.., тусовке.

– Мне еще хотелось с вами поговорить.., детальнее, – многозначительно сказал Качаури.

– Я скоро вернусь, – пообещал Николай и стал спускаться вниз.

Внизу оглянулся: все – Барон, Нина, даже расстриженный демократ – смотрели ему вслед. С разными выражениями. Николай махнул им рукой, и улыбки вернулись на их лица.

Глава 24 КУНСТКАМЕРА

Внизу кипело веселье. Тем более непосредственное, что контингент подобрался одного круга и даже возраста. Все друг друга знали, никто из мужчин не стеснялся обильного живота, потому что все его имели, не стеснялся неумения танцевать, потому что здесь собрались не жиголо какие-то там, а совсем наоборот.

И воистину, это было так, потому что женская половина присутствующих блистала весельем, молодостью, яркостью нарядов, длинными ногами и умением танцевать.

Николай ухмыльнулся, поймав взгляд одной дивной высокой нимфы, прильнувшей к плечу плешивого чернявого покровителя. Пара чем-то напоминала кабаре-дуэт "Академию", только дева была помоложе да покрасивее. А взгляд был ясен, яснее некуда. Подмигнув изнывающей от восхищения красавице, Николай пошел дальше, ловко лавируя среди танцующих пар.

Возле эстрадного пятачка стеной стояли слушатели. Пела звездная Королева. Маленькая, крепенькая, шаловливая и кокетливая, она жутко нравилась большинству, особенно группе из мастодонтов, в которой аполитичный Николай сразу узнал известных представителей известных кругов. "Все это очень смешно", – подумал он и, не дослушав, но все же сопровождаемый песенкой, пошел к выходу.

"Кунсткамера, да и только!" – думал он.

У двери поймал пробегавшего официанта. Парень озабоченно щурился, но пытался сосредоточиться.

– Как пройти к лифту?

– К какому? Центральному?

– Ну да, у главного входа.

– Вам не в эту дверь, господин… – вдруг официант узнал Николая, это было видно по лицу. – Я провожу, идите за мной.

Мог бы и не провожать: дверь находилась метрах в тридцати. Официант подвел, извинился и исчез.

Дверь была огромная, двустворчатая, резная. По бокам стояли два.., привратника, да, привратника, охраняющие врата. Выше двух метров точно. И тоже в "бабочках". А под мышками точно прятали пистолеты.

Один из бугаев с приближением Николая немедленно стал приоткрывать тяжелую створку, заменяя собой механизм, вроде тех, что служат в аэропортах или открывают двери главного входа баронского замка.

Николай вышел в фойе, но в другой стороне от входа. Сквозь стеклянные двери блеснуло море. Плита лифта немедленно стала уползать в стену, открылись стеклянные створки, он зашел и прежде всего, еще не нажимая кнопку этажа, закурил. В зеркале сбоку от диванчика видел беспечного, немного утомленного возлияниями и прочими наслаждениями гангстера.

А что? Очень похоже по американским фильмам с участием Лунгрена, например. Если только тот снимался в гангстеровских фильмах.

"Пожалуй, пора", – подумал Николай. Внутренне он был собран, слегка, впрочем, расслаблен, что было допустимо и даже полезно. Ну все. Он нажал кнопку этажа и стал ждать.

Лифт остановился, и дверь стала открываться. Он шагнул вперед, и, как и в прошлый раз, в грудь ему уперся ствол автомата. Но сейчас был уже не прошлый раз, теперь он ожидал этот ствол, безопасный пока, потому что автомат беспечно поставлен на предохранитель, да и передернуть затвор – на это тоже надо время.

– Ваш проп…

Все. Николай сильно толкнул охранника ладонью в лицо. Того отбросило к стене в двух метрах и с ясным сухим хрустом затылком ударило о побеленный бетон.

Справа в двадцати метрах коридор поворачивал.

Звук шагов…

Николай рванулся вперед. Получилось что-то вроде тройного прыжка с места.

Туго ударил в лицо воздух. Удобнее было бы в джинсах и без этого парусного пиджака.

Из-за угла начал высовываться ствол "Калашникова". Охранник уже что-то услышал, торопился.

Николай схватил рукой за ствол, выдернул из-за угла ошеломленного мужика и, продолжая дугу движения, плашмя вмял того в бетон.

Тишина. Заболела толчковая нога. Нельзя делать такие рывки без разминки. Охранник медленно сползал по стене, оставляя за собой буреющий на глазах след. Ничего, заживет.