Гладиатор (СИ)

Уверенно вынув стрелу из колчана, омега уложил ее, натянул тетиву, прицелился… и медленно выдохнул, позволяя порыву ветра пронестись мимо.

Пусть его руку направляют боги. А с остальным он справится.

Воздух замер.

В следующую секунду стрела вошла в цель.

Точно в цель.

Офиару видел.

И Октар.

Стрела Офиару впилась в мишень рядом со стрелой альфы.

Рядом, но точно по центру.

Идеальный выстрел.

Никто не решился нарушить тишину. Воины, стоявшие на другом конце поля, рядом с мишенью, не веря своим глазам, поспешили к кругу, окружив мишень.

Никто не проронил ни слова.

И это еще раз подтвердило победу Офиару.

Альфа выдохнул.

— Ты выиграл, — произнес он в соответствии с ритуалом. — Каково твое желание?

Офиару развернулся, посмотрел на альфу снизу вверх:

— Я хочу, чтобы вы больше никогда не нападали на Римскую Империю.

Желание

— Я хочу, чтобы вы больше никогда не нападали на Римскую Империю.

Просьба заставила замереть не хуже чем точное попадание какой-то римской шлюшки.

— Сделаю вид, что ослышался.

— Ты не ослышался. Я мог загадать любое желание, и я его загадал.

В толпе послышался ропот.

Альфа побагровел, жилы на его шее вздулись.

— Чимэг, — еле сдерживаясь, обратился он к старшему супругу. — Что сказано в книге Дома?

Красавчик нервничал, едва удерживая книгу и старательно вглядываясь в строчки. Разве мог он угадать, чего пожелает полоумный омега? И не своим голосом ответил:

— Омега загадывает желание, если одерживает победу… и все.

Танмурцы заволновались, не зная как реагировать. Ведь традиции были святы и нерушимы, ибо только они сдерживали людей не имеющих дома. Книга сплачивала их вместе и дарила ощущение принадлежности к чему-то большему. Более важному и великому, чем отдельная человеческая жизнь.

— Октар Неукротимый, — Офиару собрал оставшиеся силы. — Повелитель Многотысячной Орды, Наместник Небесного на Земле, — повторил он правильное обращение к танмурскому вождю, запомненное в свое недолгое пребывание во вражеском лагере. — Нерушимо ли твое обещание?

В этот момент Офиару мог поклясться, что Октару никогда прежде не было так сложно ответить.

— Оно нерушимо, — прогремел альфа и, обойдя Офиару, направился в центр стрельбища. В открытый круг, окруженный собственным войском.

— Братья! — произнес вождь, оборачиваясь по сторонам и заглядывая в родные лица. — Мы вместе прошагали полсвета и одержали десятки побед! Мы покоряли страны, государства, королевства, республики. Вы знаете меня, как я знаю вас! Вы видели, как я сражаюсь и делю с вами стол! Вы закрывали мою спину, и я всегда держал обнаженным клинок против наших врагов, не щадя живота своего. И то, что произошло сегодня, для меня ни что иное, как воля богов.

Напряжение скользнуло в пустоту. Люди напряженно слушали.

— Я не могу нарушить клятвы, данной не просто омеге, но Книге Дома. Я не могу нарушить заветы предков и не сдержать слова. Чего будет стоить моя честь и честь моего народа, если я не могу выполнить обещание. Чему я научу своих детей? И как буду вести вас дальше?

Альфа воздел руки к небу.

— Если один — один! — омега смог остановить армию, значит, так пожелали боги, и не нам противиться их воле. Мне больше нечего вам сказать. Кто не согласен со мной или считает, что я лукавлю, пусть первый бросит в меня камень.

Альфа медленно смотрел по сторонам, давая своим людям время.

— Если же вы согласны со мной сегодня, то я обещаю как и прежде вести вас вперед и отдать свою жизнь, сражаясь за наш народ. Я клянусь перед небом, что до конца своих дней не убоюсь никакого врага и подарю людям Танмура богатства, невиданные прежде.

Вождь снова взял паузу.

— Что вы ответите мне, братья?

Толпа раскачивалась. Первые возгласы поддержки прозвучали издалека. Шум и крики усиливались, и вот уже невиданных размеров войско одобрительно поддерживало вожака, повторяя его имя — «Октар! Октар! Октар!».

Офиару, державшийсяя на ногах лишь благодаря луку, смотрел на Чимэга, застывшего поодаль и с восхищением взиравшего на любимого.

Поверить в то, что беда обошла Рим стороной не получалось. Сердцу было отчего-то тревожно.

Люди вдоволь накричались, и шум понемногу стихал. Октар объявил, что вечером принесут жертву богам, в знак того, что они чтут Небесного, как и ранее, а после устроят пир и будут гулять три дня и три ночи. Неожиданный праздник вместо войны порадовал многих. А поубивать кого-нибудь всегда успеется.

Вернувшись на площадку, где так и застыл злополучный омега, Октар открыл было рот — и осекся, увидев нервно трясущегося стражника, что обычно приносил новости.

— Говори, омега подождет.

— О, Октар Неукротимый…

— Короче. — День у альфы выдался не из легких.

— Римские легионы стоят за лесом. Следопыты только что вернулись.

«Только этого не хватало», — выругался про себя вождь.

— Что еще?

— Мы поймали альфу. По виду римский легионер из богатых. Он говорит, что у нас в плену его омега.

— Гнать в шею или прирезать. — Времени на мелочи не было.

Бета замялся:

— Уже пятнадцать человек гонит, да никак. Он требует поговорить с вождем и кричит одно и тоже имя.

Альфа вопросительно кивнул, давая позволение продолжить.

— Офиару.