Гладиатор умирает только один раз. (Сборник рассказов) (ЛП)

– По тому, что он вообще был одет. Это было сразу после игр, и все были еще обнажены. И большая часть толпы в спортзале была из довольно обеспеченных семей; у этого же парня была ужасная стрижка, а его туника выглядела как заплатанная хламида ... от старшего брата. Я подумал, что это какой-то незнакомец, который забрел с улицы, или, может быть, посыльный раб, стесняющийся зайти в раздевалку.

– А его лицо?

Ипполит покачал головой.

– Я не видел его лица. Хотя у него были темные волосы.

– Ты говорил с ним, или слышал, как он говорит?

– Нет. Я направился к подогретой ванне и забыл о нем. Затем Капуторес нашел тело Клеона, и после этого все обезумели. Я не вспоминал о незнакомце до сегодняшнего утра, когда случайно узнал, что некоторые атлеты его тоже заметили.

– Кто-нибудь видел, как этот молодой незнакомец проходил через ванны и раздевалку?

– Я не думаю. Но есть еще один способ попасть из внешнего коридора во внутренний двор – через небольшой проход в дальнем конце здания.

– Да. Капуторес говорил мне. Тогда кажется возможным, что этот незнакомец мог войти через внешний коридор во двор, натолкнуться на Клеона, плавающего в бассейне, толкнуть статую на него, а затем сбежать тем же путем, которым пришел.

Ипполит глубоко вздохнул.

– Наверное, такое возможно. Но, видите ли, это все равно, должно быть, был бог или какой-то посланец бога. Кто еще мог бы так идеально рассчитать время, чтобы совершить такой ужасный поступок?

Я покачал головой.

– Я вижу, что ты немного разбираешься в поэзии и остальных науках, а не только в борцовских приемах, молодой человек, но разве никто не обучал тебя логике? Мы с тобой получили ответ на вопрос, как, но это не отвечает на вопрос, кто? Я уважаю твое религиозное убеждение в том, что бог Эрос мог иметь мотив и возможность убить Клеона таким хладнокровным образом, но, похоже, тут хватало и простых смертных с таким же мотивом. В моей сфере деятельности я предпочитаю подозревать в первую очередь наиболее вероятного смертного и предполагать наличие божественности в причине только в крайнем случае. Главным среди таких подозреваемых должен быть этот наставник, Малсибер. Мог бы ты опознать в нем того незнакомца, которого видел шедшим по коридору? По стрижке или по ношенной одежде.

– Нет. Незнакомец был ниже ростом и имел более темные волосы.

– Тем не менее, я бы хотел поговорить с этим влюбленным наставником.

– Боюсь, что это невозможно, - сказал Ипполит. – Малсибер вчера повесился.

– Неудивительно, что смерть Клеона окружает такой суеверный страх, - заметил я Экону, когда мы шли к дому Малсибера. – Красивый мальчик, убитый статуей Эроса; его отвергнутый наставник, повесившийся в тот же день. Такова темная сторона Эроса. И она отбрасывает тень, заставляющую всех молчать.

Слушая меня, Экон зажестикулировал и испустил приглушенное, неопределенное ворчание, которое он иногда издавал, просто чтобы заявить о своем существовании. Я улыбнулся его самоуничижительному юмору, но мне казалось, что то, что мы узнали этим утром, обеспокоило и расстроило Экона. Он был в таком возрасте, чтобы остро осознавать свое место в системе вещей и задумываться о том, кто мог бы когда-нибудь его любить, особенно несмотря на его физический недостаток. Казалось несправедливым, что такой мальчик, как Клеон, который только презирал своих воздыхателей, вызвал столько безответного влечения и страсти, когда другие оставались жить в одиночестве. Боги изобрели парадокс несправедливости любви, чтобы развлечь себя, или это было одним из зол, которое вырвалось из ящика Пандоры и поразило человечество?

Дверь философского дома, как и дверь Сосистридеса, была украшена черным венком. После моего стука пожилой раб открыл ее, чтобы пропустить нас в маленькую прихожую, где на носилках было положено тело, гораздо менее привлекательное, чем Клеона. Я сразу понял, почему Ипполит был уверен, что невысокий темноволосый незнакомец в гимназии не был александрийским наставником, поскольку Малсибер был довольно высоким и светловолосым. Это был довольно красивый мужчина лет тридцати пяти или около того, примерно моего возраста. Экон указал на шарф, который был неуклюже обернут вокруг горла мертвеца, а затем схватился за собственную шею удушающей хваткой: «Чтобы скрыть следы веревки», - говорил его жест.

– Вы знали моего хозяина? - спросил встретивший нас раб.

– Только по его репутации, - сказал я. – Мы – гости Неаполя, но я наслышан о преданности вашего учителя поэзии и философии. Я был потрясен, узнав о его внезапной смерти, – в конце концов, я говорил правду.

Раб кивнул.

– Он был человеком образованным и талантливым. Тем не менее, немногие пришли засвидетельствовать свое почтение. У него здесь не было семьи. И, конечно же, многие, не придут в дом самоубийцы из страха неудач.

– Значит, он точно покончил с собой?