Гладиаторы. Идущие на смерть

Когда они проходили возле двухэтажного дома с портиками, что стоял на перекрестке, до Децебала донесся запах свежевыпеченного хлеба. Повеяло чем-то родным, и он повернулся к фракийцу:

– Запах дома, – произнес он.

– Свежевыпеченный хлеб всегда напоминает запах родины, – вмешался в их разговор старый раб. – Этот запах везде одинаков. И каждый, почуяв его, вспоминает свой родной дом.

– А где твой дом, старик? – спросил Келад.

– В Афинах. Там я родился и вырос. Мое имя Аристомен.

– И как же ты попал в рабство?

– Имел глупость участвовать в восстании против римлян. И с тех пор я раб. В подвалах вот таких милых, пахнущих хлебом домов, я крутил день и ночь тяжелые каменные жернова. Мой хозяин булочник в праздники даже шеи своих ослов и мулов увешивал связками румяных и пахучих хлебов, а рабам жалел горстки муки.

– Но ты же работал среди этих хлебов? – удивился фракиец. – Неужели за вами постоянно смотрели надсмотрщики?

Старик криво усмехнулся и ответил:

– Сразу видно, что вы никогда не были на черных работах и доли раба так и не испытали. Римляне умные и знают, как обращаться с двуногим скотом. Мне на шею одевали большую деревянную колодку, которую здесь называют «собакой». И она не давала поднести ко рту ни кусочка. Но когда я стал стар для такой работы, меня перевели в привратники. Таков этот живописный городок под вечно голубым небом римской провинции Кампании, у подножия зеленого Везувия.

– И ты не пробовал бежать? – спросил его Келад.

– Бежать? – старик криво усмехнулся. – Когда я был моложе я жил мыслью о побеге и мести. Я совершал попытки побега четырежды.

– И что? – спросил фракиец.

– Меня ловили и подвергали пыткам. Ты, варвар, никогда не был в городской тюрьме для рабов?

– Нет.

– Вот то-то и оно, что нет. А я был там трижды. Я висел на дыбе, и мои пятки жгли раскаленными углями. Меня ставили на гвозди. Знаешь, что это такое? Двое дюжих палачей поднимают тебя под руки и ставят на доску утыканную гвоздями. А иногда и груз уложат тебе на плечи, чтобы лучше чувствовал хозяйскую ласку. Я тогда не выдержал и назвал сообщников. Рабыню, что помогла мне в побеге, притащили в камеру каземата и на моих глазах пытали. Хотите, я расскажу вам, как она умерла?

– Нет! – в один голос ответили гладиаторы.

– И после этого я прекратил попытки побега. Если можешь теперь судить меня за это – суди.

– Не собираемся мы тебя судить. Но расскажи, почему ты не сумел сбежать, если пробовал много раз? – спросил Децебал.

– Я тоже раньше думал, что побег дело совсем не такое трудное. Италия велика и людей в ней что песку. Я думал – легко смогу раствориться в ней. Но у римлян отличная система поиска рабов и сбежать оказалось совсем не так просто. Я в первый раз разломал камнем свои колодки и бросился в воду. Хотел уйти вниз по реке. Меня поймали тогда на третий день и били палками. Во второй раз я подготовился к побегу более тщательно и даже одежду заготовил в укромном месте. Но закончилось все еще быстрее и меня снова били. Вот после этого второго побега я и попал в славный город Помпеи. И уже здесь, сбежав от хозяина хлебопекарни, я посетил городскую тюрьму для рабов.

Гладиаторы с сожалением посмотрели на старика, чья жизнь прошла в непосильном тяжелом труде.

– А вот и дом моего господина.

Над входом они увидели надпись, которую Децебал прочитал для своего друга, не знавшего грамоты:

– Здесь написано «Гай Сильвий Феликс приветствует дорогих гостей и желает им счастья и долголетия».

– К нам это совсем не относится.

– Конечно, нет. Это для господ. А вы только гладиаторы, – произнес старик.

У порога дома, на неровной, изъеденной временем каменной плите, сидел человек с взлохмаченной головой. Цепь от его ноги тянулась к медному кольцу, вделанному в стену дома.

– Это кто же такой? Наказанный раб? – спросил Децебал старика.

Тот засмеялся:

– Почему наказанный? Это раб-привратник. Такой же как и я. Мы словно собаки по очереди сидим у дома нашего доброго господина. Я отзываюсь на кличку Мекс. А вот он на кличку Карне. Хорошие имена для сторожевых псов, не так ли?

В словах старого раба была горечь, хоть он и смеялся. Он вошел в дом первым и жестом приказал гладиаторам следовать за собой.

Миновав полутемный коридор, называемый вестибулом, гладиаторы ступили в высокую просторную комнату. На стенах разноцветные кусочки мрамора, искусно подобранные художником, изображали море с бегущими по нему кораблями. В том месте, где в комнату входило небо, крыша поддерживалась шестью колонами. Внизу, в пространстве между ними, находился бассейн со стенками, выложенными розовым мрамором. Со дна бассейна тонкими, упругими струйками бил фонтан. Вода от него падала на спину прекрасной статуи, изображавшей обнаженную девушку с чешуйчатым рыбьим хвостом.

– Это атрий, или гостиная в доме моего господина, – сообщил гладиаторам раб.

Децебал скользнул взглядом по рисункам на стенах атрия и остановился на фигуре скачущего всадника с дротиком в бедре. Судя по шлему и щиту, это был гладиатор!

– Смотри! – Децебал указал Келаду на стену.

– Это гладиатор.