Гладиаторы ночи

Я схватил кресло и обрушил ему на голову. Потом, подхватив пистолет, занялся монстром. Огненный луч уперся тому в грудь, противно запахло паленым мясом. Но зомби к боли нечувствительны, он шел прямо на меня, а я, стиснув зубы, продолжал полосовать его из лучевика. Зомби уже сцепил руки на моем горле, когда я все-таки достал его. Железная хватка внезапно ослабла, и через пару секунд он упал на пол. Но в это же самое время на мою голову опустилась ножка стула. Я пошатнулся, но все-таки сумел нажать на курок лучевика, метя в поганую морду Гонзалеса. Выстрела не последовало — похоже, весь заряд был израсходован на зомби. Я успел отклониться и закрыться от повторного удара стулом по голове. Может быть, зря — голова у меня довольно крепкая, а вот поврежденную в схватке с зомби руку пронзила такая острая боль, что я тут же отключился. Не знаю, сколько прошло времени, но когда я снова пришел в себя, то первым дело увидел ухмыляющуюся разбитую рожу Гонзалеса и сразу все вспомнил. Карпентер, стоя ко мне спиной, говорил с кем-то по СТ.

— А, очухался, — сказал, усмехаясь, Гонза-лес, — ты только погляди, эта сволочь уже оклемалась.

— Ну, это ненадолго, — злобно прошипел Карпентер. Морда у него была так ярко расписана, что я невольно почувствовал гордость за свой труд.

В руках у Гонзалеса появился шприц. Я дернулся, но тут выяснилось, что ребята не зря ели свой хлеб — руки у меня были крепко связаны за спиной, а ноги — стянуты веревками в щиколотках. Я ощутил себя гусеницей, спеленутой в коконе. Гонзалес приблизился ко мне и профессионально всадил иглу мне в предплечье.

Все вокруг расплылось, и я потерял сознание.

* * *

21 июня2138 года. 0 часов 30 минут

Очнулся я в помещении без окон. Выложенные зеленоватым кафелем стены тускло отражали зловещий свет скрытых в потолке светильников. Я уже не лежал на холодном полу, а сидел в кресле, и руки мои были пристегнуты ремнями к подлокотникам. Неудачной оказалась попытка пошевелить ногами. Они тоже были туго стянуты. Похоже, мне вкололи один из сильно действующих транквилизаторов, которых здесь имелось предостаточно, поэтому соображал я довольно медленно, но даже моим затуманенным мозгам было ясно, что самому мне отсюда не выбраться. Положение было слишком серьезное. Решив осмотреться, я попробовал повернуть голову, но она, точно тисками, была зажата между двумя металлическими дисками. Сверху нависало что-то вроде шлема. Я, кажется, начал прозревать, но ожидаемого облегчения это не принесло, наоборот…

Именно здесь обрабатывали и выпускали в теневой мир зомби — бессловесных, послушных исполнителей, не дороживших собственной жизнью, но зато слепо повиновавшихся введенной в их мозг программе. Зомби не умели рассуждать — они лишь реагировали на определенную последовательность практически незаметных постороннему глазу сигналов, известных лишь избранным. Каждая партия зомби готовилась под определенный заказ и подчинялась только своему индивидуальному коду. Живой материал набирался где придется — отвергнутые обществом человеческие отбросы прекрасно подходили для процесса зомбирования. Как я уже сказал, инстинкт самосохранения у зомби отсутствует напрочь, и поэтому при всей их невероятной живучести, процент потерь среди них чрезвычайно велик — если потребуется, они могут без тени сомнения схватиться за оголенные провода или подставить грудь под лучевое оружие, как тот, что напал на меня в приемном покое.

Похоже, где-то в очередной раз возникла необходимость в новом материале.

Сбоку от меня послышались тихие щелчки. Я скосил глаза насколько мог и увидел чью-то спину в зеленом халате. Ее обладатель склонился над пультом. Обработка мозга — дело непростое и довольно трудоемкое. Кроме специальной подготовки, оно требует много времени и соответственно терпения со стороны исполнителя. Нужно не повредить мозговую ткань, последовательно заблокировать память и инстинкт самосохранения, подавить волю и инициативу, усилить способность повиноваться приказам. Поэтому незадачливому частному сыщику Тэшу Валлейну было отпущено еще несколько часов жизни, а потом его тело станет ходячим живым трупом. Да уж, перспективка незавидная, но на всякий случай попробуем еще разок прокрутить все в голове. Чем черт не шутит!