Гламур

Грей украдкой оглянулся на нее и быстро отвел взгляд, но успел заметить, что она тоже разглядывает его. При этом она делала вид, что листает свой блокнот. Ее короткие темные волосы были убраны за ухо — привычка, очевидно приобретенная в то время, когда волосы были слишком длинными и падали на глаза всякий раз при наклоне головы.

Вернувшись к столу, Грей спросил:

— Что-нибудь еще случилось в тот день?

— Вы сказали доктору Хардису, что не можете вспомнить, что происходило во время транса.

— Кое-что я потом вспомнил, но определенная брешь осталась. Хорошо я помню только то, как он дал мне команду погрузиться глубже в транс и как после разбудил.

— Думаю, правильно будет сказать, что этот сеанс несколько вышел из-под контроля. Я никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Полагаю, доктор Хардис тоже не был к этому готов. Все началось, когда вы заговорили по-французски. Вы бормотали что-то себе под нос, совсем неразборчиво. Мы оба подошли ближе и стояли, не сводя глаз с вашего лица. Трудно понять, что случилось дальше. Необъяснимым образом наше внимание вдруг рассеялось, как будто что-то нас отвлекло. У нас появилось ощущение, будто сеанс подошел к концу и вы покинули кабинет по какой-то уважительной причине… Мы выпрямились, посмотрели друг на друга, и доктор Хардис сказал: «После ленча я собираюсь в Эксетер. Подвезти вас?» Я точно запомнила эти слова. Я поблагодарила его, убрала блокнот и стала надевать пальто. Доктор Хардис сказал, что должен поговорить кое с кем из коллег, и предложил встретиться через пару минут в вестибюле. Мы вышли из кабинета вместе. Я шла сзади и перед уходом оглядела помещение, как это обычно делают, проверяя, все ли в порядке, не забыто ли что-нибудь. Все было в порядке. И кресло, в котором вы сидели, было пусто. Я совершенно уверена, что вас в комнате больше не было… Я закрыла дверь, догнала доктора Хардиса, и мы вместе пошли по коридору к лестнице. Внезапно доктор Хардис остановился как вкопанный. Он сказал: «Что, черт возьми, мы с вами делаем?!» Я сначала даже не поняла, о чем речь. Он резко щелкнул пальцами перед моими глазами, и я пришла в себя. Это было похоже на внезапное пробуждение. Какое-то мгновение я не соображала, где нахожусь. Доктор Хардис сказал: «Мисс Гоуэрс, мы с вами не закончили сеанс!» Мы поспешили обратно в кабинет. Вы были на прежнем месте, в кресле, все так же находились в трансе и что-то бормотали.

Она сделала паузу, чтобы отпить из кружки. Грей сидел в глубокой задумчивости и бесцельно разглядывал поверхность стола.

— Вы, вероятно, ничего этого не помните? — спросила Александра.

— Значит, я будто бы исчез? Я правильно понял?

— Да. Во всяком случае, нам обоим так показалось. Всего на мгновение.

— Но этого оказалось довольно, чтобы вы оба сочли сеанс завершенным, — заметил Грей. — Не кажется ли все это крайне необычным?

— Конечно! Мы полагаем, что существует возможное объяснение, но позвольте рассказать историю до конца. Итак, мы вернулись в кабинет. Доктор Хардис был явно потрясен и впал в крайнее раздражение. Когда он в гневе, то становится просто невыносимым. Он начал ругаться на меня, будто я одна была виновата. Я снова достала блокнот и подошла поближе, пытаясь разобрать, что вы говорите, но он оттолкнул меня в сторону и сам обратился к вам, требуя рассказать вслух, что с вами происходит. В ответ вы попросили что-нибудь, на чем можно писать. Доктор Хардис выхватил у меня блокнот и ручку и передал вам, и тогда вы написали вот это. Она указала на карман, куда он положил клочок исписанной бумаги.

— Пока вы писали, доктор Хардис отвел меня в сторону и сказал: «Когда пациент выйдет из транса, мы не должны ничего говорить ему об этом происшествии». Я спросила, что все-таки произошло, но он заявил, что мы обсудим этот случай позже. Он еще раз повторил, что ни при каких обстоятельствах нельзя говорить об этом в вашем присутствии. Вы продолжали писать, а доктор Хардис по-прежнему находился в замешательстве и, кажется, злился на вас не меньше, чем на меня. Он грубо отобрал у вас ручку и вернул мне блокнот. Вы попросили разрешения продолжать, каким-то несчастным голосом. Доктор Хардис сказал, что намерен вывести вас из транса, и снова призвал меня к молчанию. Он с трудом успокоил вас, потом начал будить. Остальное вы, вероятно, помните.

— Когда я открыл глаза, то сразу понял, что не все в порядке. Но я, конечно, не знал, в чем дело.

— Теперь знаете. Мы на какое-то время вас потеряли.

— Вы говорили, что этому есть объяснение?