Гламур

Редкая проститутка, прожившая в доме терпимости год или два, была бы довольна своим положением, она в течение такого сравнительно короткого времени основательно знакомится со всею грязью и пошлостью навязанного ей по молодости и неопытности безнравственными гадкими людишками ремесла, и ею овладевает полное раскаяние. Я говорю «навязанного», потому что бывают такие случаи: молоденькая девушка ищет место прислуги и случайно попадает на факторшу (она же сводня), и вот эта факторша соглашается найти желаемое место для девушки и конечно приводит ее в дом терпимости (за это она получает от хозяйки известное вознаграждение), и вот тут она остается служить сначала в качестве горничной, а по прошествии некоторого времени несчастную девушку подпаивают незаметным образом в лимонаде или в чае, с прибавлением известной дозы коньяку и укладывают ее в постель с закутившим купчиком или купеческим сынком и вообще с мужчиной, любителем сладострастия, и почти в бессознательном состоянии совершают гнусное насилие, иногда даже над «невинной» девушкой, получая за это большую плату, чем за обыкновенную уже развращенную проститутку.

Плата за проститутку устанавливается самими предпринимателями, смотря по обстановке дома: чем роскошнее обстановка, тем и плата дороже, и наоборот. Отсюда происходят названия домов терпимости: полтинишное, рублевое, двухрублевое, пятирублевое и т. п. Пятирублевым, или зеркальным, называется такой дом терпимости, где имеется зеркальная, английского фасона, кровать: это обыкновенная кровать с приделанным к ней деревянным балдахином, задняя и боковые стенки, а также и потолок сплошь сделаны из зеркальных стекол, так что процесс совокупления виден кругом; это особая роскошь для развращенных до мозга костей мужчин, которые не жалеют десятки рублей потратить на разные напитки вроде коньяку, рябины, шампанского и пр., чтобы удостоиться созерцанием своей собственной персоны, совершающей пошлый безнравственный поступок при свете электрической лампочки.

Я не знаю, мне думается, что подобного сорта богатенькие людишки никогда не задавали себе предположительного вопроса: «Что, если бы на месте этой жалкой, несчастной, бедной, торгующей своим телом и кровью девушки была бы с таким же „саврасом“, как и он сам, его единственная дочь?» Нет, такие людишки никогда не зададутся подобного рода вопросом, они богаты и весь мир для них!

Жизнь женщин-проституток не всегда течет мирно; в положении опьянения, от излишне выпитых разных спиртных напитков (дома терпимости, все без исключения торгуют всевозможными спиртными напитками и пивом, не хуже любого ренскового погреба, но об этом я упомяну ниже) они бывают в настроении легкого умопомешательства, и вот у них между собой выходит ссора, нередко заканчивающаяся дракой; дерутся они страшным нечеловеческим образом: схватят одна другую за шевелюру и тянут каждая к себе, и все это происходит молча до тех пор, как не будет одной из них больно; и вот тут начинается душу раздирающий крик, сначала одной, потом больно сделается и другой, та тоже поднимает подобный же крик, падают обе на пол не выпуская волос из рук, напротив, все сильнее и сильнее дергая их к себе, и вот получается картина, часто с обнаженными телами; сбегаются предприниматели и «вышибалы» и начинают разнимать дерущихся, и с трудом удается им разжать руки, словно тиски железные; разнимают же их так: мужчины, один тянет первую из дерущихся к себе, а другой к себе, и конечно волосы не выдерживают силы здоровых «вышибал» и вырываются с корнем из головы, и таким образом дерущиеся разъединяются с громадными пуками волос в обеих руках той и другой; потом за учиненный шум прислуга, а нередко и сами хозяева, начинают бедняжек награждать увесистыми кулаками и бросят их или в погреб или в подполье! И там они без сознания лежат до тех пор, пока их не выпустят из заточения. И удивительно, назавтра по вытрезвлении они опять вместе, как будто бы накануне между ними ничего не произошло, опять друзья! Со смехом они вспоминают свою минутную вспышку, и только каждая жалуется на боль головы и всего тела от полученных побоев.