Глава клана. Том 2

Не завтра так послезавтра бывшие новгородцы вполне могут возмутиться тем, что при принятии решений голос их старейшины усчитывается как два к одному по сравнению с демьяновскими подопечными. Ну, или возможна обратная ситуация, когда из-за своей массовости ветвь выходцев из хёльмгарёрского Полиса будет помыкать и игнорировать интересы бывших кочевников и исследователей руин.

В любом случае мне было уже достаточно того, что старики за эту неделю уже успели проесть мне все мозги на тему того, что что-то нужно сделать с ветвью бывших Золотниковых, оказавшихся первым блином, который вышел у меня комом. Три ребёнка, один из которых не вылезает из кланового госпиталя, и больная женщина, которой с каждым днём становилось всё хуже, несмотря на плотную опеку ставших уже довольно многочисленными клановых чаровников и Хранительниц Очага. Ну никак не тянуло это образование на отдельную ветвь, правда, при этом Старейшин совершенно не заботило, что в Главной вообще-то есть только я да Алёнка.

— Да, Ипокатастимы, — кивнул Карбазов. — У нас, например, было неизвестно о моём статусе, но я слыл уважаемым кудесником. Знаю, что в других кланах бывает иначе, а зачастую ликвидаторов среди своих вообще не скрывают. Но это только в том случае, когда безопасность поставлена на высшем уровне.

— Понял, — кивнул я, оборачиваясь вслед за взрослыми, к быстро вышедшему на площадку мужчине. — Занимайтесь. Добро даю. Только мы её уже в Школу при Академии записали, да и она ждала и надеялась. Так что…

— Это как раз хорошо, — тихо ответил мне беловолосый. — Друзья социум ей только на пользу пойдут. А ближе к окончанию и мозги появятся. Тогда и объясним, что да как. Ты что-то хотел? Боец?

— Моё почтение, — довольно молодой парень из нового пополнения Бажовых поклонился нам, как младший старшим. — Мы лазутчика поймали… вот не знаем, что теперь с ним делать, а Старейшины изволили быть в отъезде.

— В смысле «не знаете, что делать»? — нахмурилась тётка Марфа. — Где он сейчас? В допросной, или просто в карцер кинули?

— Эм… На кухне, — замялся мужик, явно не зная, как мы отреагируем на его слова. — С Хранительницами Очага. Молоко пьёт. С печеньем…

— Не понял, — хохотнул Карбазов. — С каких это пор «Зеленоглазые Бестии», вместо того чтобы тащить нарушителя в пыточную, кормят его печеньем и поят молоком?

— Да пацан это! — не выдержав, огрызнулся чародей. — Мелкий. И одиннадцати на вид не дашь! В начале на дереве прятался, а потом в особняк пробраться попытался. Клановый он, то ли Котлов, то ли Котелков. Он вначале всё запирался, а как рот печеньем набил, так и болтать стал без умолку, только разобрать его трудно стало. Всё плёл, что он какой-то там Избранный. А сюда вроде как залез, чтобы следить за слугами Аватары Смерти, которая непременно скоро оживёт.

— Так, я не понял! Это во что это такое наш уважаемый директор Академии играет? — нахмурился я.

— Ты его знаешь? — изогнула бровь тётка Марфа.

— Если я правильно понимаю, — ответил я, — это протеже самого Бояра, с которым старик носится последние два месяца как с писаной торбой. Вот только, что он здесь забыл, ума не приложу!

Глава 2

— Простите уж старика… Не углядел… — на морщинистом, но пышущем здоровьем, румяном лице директора Тимирязевской Академии отобразилось раскаяние деда, чей непутёвый внук залез в на чужой двор и случайно разбил соседское окно.

Происшествие-то вроде незначительное, так что старику скорее обидно, что мы взяли, да и пришли к с какими-то там претензиями. И это при том столько для нашего мальчика сделал! Под последним, конечно же, имелся в виду именно я, о чём директор не стеснялся напоминать, осуждающе поблёскивая в мою сторону раскосыми глазами из-под небольших круглых очков, с тонкими медными дужками.

С чего бы у такого, как он, чародея взяло да и испортилось, словно у простеца, зрение — сказать было трудно. Но носить он их стал примерно тогда же, когда на территории Академии появились близнецы Котелковы. И, как по мне, в них он как-то сразу терял свой образ благодушного, чудаковатого, но мудрого деда-пердеда, к которому все мы привыкли. Зато становился похож на окончательно поехавшего престарелого бухгалтера-неформала. Из тех сумасшедших, которые на старости лет начинают отрицать обычные деловые костюмы, предпочитая им традиционные одежды Полиса, а то и вовсе посада.

Да. Я вновь, как и пару раз в прошлом году, оказался в кабинете самого директора Тимирязевской Академии. Том, что расположен в школьном здании, потому как тот, который находится в административном корпусе на территории кампуса, Бояром почему-то нелюбим, и, насколько я знаю, он там практически не появляется.

Здесь, собственно, ничего за прошедшее время не изменилось. Всё то же просторное, светлое помещение, уставленное по периметру шкафами, забитыми книгами, и огромный Т-образный стол в центре. И вроде бы ничего такого особенного и необычного в этом кабинете не наблюдалось, но всё равно, как и в прошлые разы, на меня нахлынуло ощущение какого-то уюта, витавшего в этой комнате.