Главная книга о счастье и благополучии

Принудительное положение обитает в нашем позвоночнике на уровне нижних ребер. Когда Вы начнете его освобождать, то можете почувствовать самые разные болевые ощущения, ощущения ломки, чувство освобождения, чему сопутствует глубокий вдох. Ваш позвоночник обретет гибкость в этом мире. Но если Вы отрицаете наличие этого стресса, то блокировка будет усиливаться, увлекательная прежде работа покажется все более трудной и неприятной, пока не ощутите, что Вам ничего уже не хочется. «Не хочется» — это очень серьезный стресс, он блокирует волевую сторону энергетической чакры. Принудительное положение перекрывает волевую часть солнечного сплетения, а это означает, что человек не желает более владеть собой, а начинает требовать это от других, то есть начинает самоуправствовать. Если он не желает самоуправствовать над другими, то будет делать это над собой либо погибнет. Неосвобожденное вынужденное положение превращает человека в тупую машину.

Однажды утром, когда я стояла у окна и, потягиваясь, приветствовала новый день и свое тело, я увидела на зимнем небе большое солнце, которое является для меня символом свободы. В этот миг солнце, свобода и я слились в единое целое, и я ощутила себя счастливой. Я ни о чем не думала, но в воображении возникла символическая картина с изображением людей, которые проснулись одновременно со мной. Все они глядели куда-то вниз. Один человек обозревал фронт предстоящих работ, другой — домашний беспорядок, третий глядел, где бы что урвать, четвертый вынашивал план мести, пятый замышлял воровство, шестой страдал и ныл, седьмой… Их было много. Они использовали солнце в качестве источника освещения, позволявшего им делать то, к чему принуждала их жизнь, вернее, к чему они сами себя принуждали. Никто не ощущал себя свободным, хотя все в наших руках. Печальное было зрелище.

Мне часто приходится выступать с лекциями, и всегда в аудитории звучат реплики: «Последние пятьдесят лет мы провели в темноте!» Нет, милые мои. Солнце светило и тогда. Социализм не хуже капитализма, только его плохое обращено вовне, поэтому мы и окрестили его плохим. Мы постепенно начинаем постигать его скрытое добро. Человечество испытывало потребность в этом уроке. Кто считает его плохим, тому плохо жить. Кто хочет сравнять с землей достижения эпохи социализма, тот хочет уничтожить историю, а это невозможно.

История навечно вписана в космические банки данных, и там же зафиксировано все, что в нас есть, даже мысли. Все наши ошибки и исправления ошибок как свидетельство нашего обновленного образа мыслей. Можно уничтожить памятник, но если он остался бы стоять на месте и каждый день говорил бы нам, проходящим мимо: «Дорогой человек, ты до сих пор не понял, чему я пытаюсь тебя научить», то, возможно, мы и поняли бы. Но теперь он уничтожен до основания. Он подобен отрицанию, которое незаметно зреет и копит силы в тени, а затем наносит самый больной удар. Скрытая злоба — это самая болезненная злоба. Никто из нас не готов к неожиданностям, какими бы храбрыми мы себя ни считали. Своеобразие неожиданности заключается в ее непредсказуемости. Скрытая же злоба действует на нее как магнит.

Одиночество как одна из форм существования человечества

Человечество мечтает о совершенстве, но не умеет правильно его достичь.

Жизнь устроена так, что всегда кто-то вырывается вперед, а кто-то отстает, но хочет догнать идущих впереди. Рассудительный путник знает, что все равно окажется впереди, поскольку идущему в авангарде по-человечески свойственно почивать на лаврах.

Вперед спешат люди одинокие.

Люди, не состоящие в браке, разведенные или вдовые, спешат достигнуть совершенства, не усвоив предварительно уроков материальной жизни.

В каждом из нас присутствует необъяснимая тоска по одиночеству, но если приглядеться к одиноким, то мало кто из них бывает счастлив в своем одиночестве. Даже тот, кто очень сильно хотел освободиться от тяжкого бремени брачных уз и мечтал об одиночестве, впоследствии ничего не умеет поделать со своей отвоеванной свободой. В действительности такие люди хотели бы иметь семью и продолжать усвоение земного урока. Нашелся бы только для этого хороший спутник жизни.

Почему мы хотим и боимся одиночества?

Хотим потому, что одиночество для человека чувств является идеалом совершенства. У всех нас присутствует желание приумножить добро.

Боимся потому, что мы еще не избавились от страха меня не любят, и потому не способны понять внутренней глубинной ценности одиночества. Мы ценим лишь внешнюю сторону.