Главная роль 3 (СИ)

— Я до сих пор помню, как ваш дедушка впервые вывел Юрьевскую в свет, — продолжила Дагмара. — Даже старый церемониймейстер был смущен, представляя Александра и его новую жену, что уж говорить о нас? Особенно тяжело появление Юрьевской воспринял ваш отец, тогда еще цесаревич. О, как сильно было его возмущение! Особенно его ранила любовь вашего дедушки к бастардам. Ваш отец никогда не позволял себе испортить репутацию Императорской фамилии. О более верном и любящем муже я не могла и мечтать! — с улыбкой посмотрев на меня, вывела урок. — Я очень надеюсь, Георгий, что ты будешь столь же предан семье, как и мой милый Саша.

Мама расслабилась, и сама не поняла, что подставилась. Аккуратно вбрасываем:

— Поэтому вы настаиваете на том, чтобы я женился морганатическим браком, мама?

Дагмара успешно прогнала мелькнувшую на ее лице досаду и с теплой улыбкой парировала:

— Мой милый, влюбленный мальчик! Французы могут сколько угодно играть в свою ужасную республику, но Елена Орлеанская, как и ее уважаемый отец, пользуются расположением всех правящих домов Европы.

Ксюша затаила дыхание в предвкушении обсуждения второго по важности после здоровья отца вопроса, Миша сделал вид, что ему на «любовь-морковь» в силу возраста не плевать, Оля самозабвенно поедала пирожное, отделяя крохотные кусочки крема серебряной ложечкой и отправляя их в рот.

— Это очень хорошо, — кивнул я. — Но как быть со статьею 188 Основных Законов Российской империи? Позволю себе его процитировать: «лицо Императорской фамилии, вступившее в брачный союз с лицом, не имеющим соответствующего достоинства, то есть не принадлежащим ни к какому царствующему или владетельному Дому, не может сообщить оному прав, принадлежащих Членам Императорской фамилии». Чем владеет или над чем царствует герцог Парижский?

— Георгий, только в России так трепетно относятся к требованию равнородности, — улыбка Императрицы стала только шире. — Например, мать Леопольда I, великого герцога Бадена, была простой баронессой, и это не мешало ему править Баденом до самой смерти. Уверяю тебя, свадьба с Еленой Орлеанской будет признана всеми Великими Державами, и нисколько не умалит твоих несомненных прав на наследование престола.

Она же даже не притворяется — реально считает, что «признание» сотни-другой важных иностранцев решит проблему. Да они же первые, если будет нужно — а им «нужно» в какой-то момент станет очень! — начнут меня «мочить» через СМИ, агентуру и роспуск слухов. Царь-то не легитимный, на обычной француженке женился! А ну-ка все на штурм Зимнего!

— Ты влюблен, мой мальчик, и любовь заставляет тебя цепляться за древний закон, — заявила Дагмара.

— Я понимаю, что цесаревич, как и царь, не принадлежит сам себе, — отзеркалил я мамину улыбку. — И понимаю, что брак с Еленою продиктован политическими соображениями. Однако эти соображения — иллюзия. Бурбоны, Бонапарты и прочие могут сколько угодно заявлять свои претензии на престол, но, кроме шума в газетах, это ни к чему не приводит и не приведет. Сейчас французам выгоден союз с Россией, но там ведь правят торгаши, банкиры, заводчики и прочая шушера. Пока им это выгодно — они будут носить Елену на руках и расписываться в верноподданических чувствах. Как только выгода исчезнет — исчезнет и хорошее отношение. Кроме того, отец Елены — ревностный католик. Если он расстроил ее помолвку с английским принцем из-за нежелания видеть дочь англиканкой, почему вы уверены, что он позволит ей принять православие?

— Не сравнивай это ужасное англиканство с нашей верой, — поморщилась Императрица. — Англия и Франция опутаны коконом многовековых противоречий и обид. Граф всего лишь нашел возможность щелкнуть по носу англичан.

— После чего англичане спокойно продолжили вести дела с Францией, — откинулся я на стуле. — Потому что «щелчок» от гражданского лица Луи-Филиппа Альбера Орлеанского ничем, кроме пустого шума, не отличается от «щелчка» от условного крестьянина Жака.

Поскучнев, Дагмара расстроенным тоном заметила:

— Георгий, приравнивать славного потомка рода Бурбонов к простолюдину — совершенно неприлично. Любовь к Маргарите ослепила тебя, и, покуда ты не зашел еще дальше, преподав своим младшим сестрам и брату урок плохих манер, я прошу тебя оставить эту тему.

Манипуляторша хренова! Мне-то нормально, но реакцию настоящего Георгия можно отследить по поведению младших Романовых — все трое, включая Олю, которая просто радовалась пироженке и никого не трогала, неуютно поежились и сделали виноватые мордашки. Воспитанный ребенок — да почти любой ребенок! — очень не любит расстраивать маму. Подыгрывать нельзя — будет так делать и дальше, убегая от нормальных, конструктивных разговоров, большим поклонником которых я являюсь.

— Вы правы, мама — эта тема слишком сложна, чтобы портить ею обед, — улыбнулся я. — Я бы хотел произвести Андрея Андреевича в обер-гофмейстеры.

Ксюша, Миша и даже Оля почему-то удивленно уставились на меня.