Главная роль (СИ)

Она молчала, пытаясь понять, почему до сих пор здесь находится. Он сошел с ума. С ним вообще опасно находится в одной комнате, не то что в одной постели.

— Стефани, — волнующим голосом промурлыкал он, продолжая гладить ее лицо, — ты же обещала. Ты говорила, что мне достаточно попросить и ты все сделаешь.

— Зачем? — прошептала она, пытаясь хоть что-то рассмотреть в его глазах.

— Почему, — криво улыбнулся он, запустил пальцы в ее волосы, опять пустив по телу колючие мурашки. Погладил большим пальцем по щеке и чуть улыбнулся, как забавную новость, сообщая: — Весь мир думает, что мы спали вместе.

— Я в курсе, — невесело усмехнулась она, — и что?

— Не обидно? — интригующе прищурился он, она отвела глаза и пожала плечами, он тихо рассмеялся: — А мне — да. Может, восстановим историческую справедливость?

— Ты чокнутый, — качнула головой она, он закивал с широкой улыбкой:

— Ага. Раньше тебя это не останавливало, почему сейчас должно? — Она опять промолчала, он придвинулся ближе, опять начиная гладить ее лицо и руки, наклонился над ней, провел носом по щеке и прошептал, касаясь губами ее лица: — Поцелуй меня, тебе же хочется.

— Не хочется, — дрожащим голосом прошептала она.

— Да неужели, — с сарказмом протянул он, продолжая гладить ее лицо и плечи. — Тогда я сам.

Она не успела даже глаза закрыть. Он наклонился и накрыл ртом ее плотно сжатые губы, без всякой нежности, грубо, почти жестоко. Стефани закрыла глаза и попыталась отвернуться, внутри все свернулось в узел из боли и обиды, хотелось закричать. Стивен отстранился, оставив на ее губах пульсирующий след, губы пекли и болели, как будто он ее ужалил. Она попыталась спустить ноги с кровати, но поняла, что не может двинуться — он каким-то образом накрыл ее одеялом и прижал его к кровати так, что теперь она не могла с нее встать.

— Отпусти меня, — тихо сказала Стеф.

— Так быстро? — хмыкнул он, — не понравилось?

— Нет. Пусти.

— Что ж так? — с наигранным весельем спросил он. — Оставайся, будет весело.

— Ты с ума сошел, — прошептала она, — зачем тебе это?

— Затем же, зачем и всем остальным. Затем же, зачем ты ездишь "по делам" в город.

— Я правда ездила по делам, — не надеясь на понимание, вздохнула Стеф.

— Да конечно, — фыркнул он, — уезжала с поясом, а вернулась без — хорошенькие дела, я тоже так хочу. Если ты привыкла расплачиваться натурой за музыку и концерты, так это вообще не проблема, у меня этой музыки валом, выберешь потом, какую захочешь.

Стефани с болью зажмурилась, понимая, почему с нее весь день спадали джинсы — она забыла пояс в машине. Вечером сняла, чтобы утром не забыть, а утром было не до того.

— Ты неправ, — убито ответила она. — Отпусти меня, мне больно.

— Это мне больно, Стефани, — тихо рыкнул он. — А ты могла бы уже научиться думать головой, а не тем, чем ты думаешь обычно.

— Хватит говорить загадками, — поморщилась она, — и отпусти меня уже, пока я прошу, ты прекрасно знаешь — я могу и приказать.

Он фыркнул и отодвинулся, сел, закрыл лицо руками и тихо рассмеялся, покачал головой:

— Боже, Стеф, что ты творишь… А говорят, это я сумасшедший.

— Ты и есть сумасшедший, — она отбросила одеяло и села, стала поправлять одежду, опять посмотрела на Стивена. Он выглядел действительно как ненормальный, а на нее смотрел как на еще более ненормальную. Стеф покачала головой и спросила: — Что с тобой творится? Ты опять на наркотиках?

— Я с ними завязал, — качнул головой он. — После того случая, посоветовался со знающими людьми и решил, что хватит. Жизнь дороже.

"Слава богу."

— И что с тобой тогда происходит, если не это?

Он молча посмотрел на нее, так холодно, что она уперлась спиной в стену и поджала ноги к груди, все равно не ощущая себя в безопасности.

— Ты, — хмуро рыкнул он. — Ты со мной происходишь. Ты меня бесишь, Стеф, ты не представляешь, насколько сильно, — его голос задрожал, как будто он сейчас сорвется с места и ударит ее. — Я не могу избавить от тебя свою голову, это какая-то одержимость. А ты только накаляешь атмосферу, постоянно. У нас был договор, который более-менее удерживал меня в своем уме, но ты и его нарушила, — он развел руками, злость в глазах вспыхнула с новой силой. — Это ты свела меня с ума. Ты меня постоянно дразнишь, все время, если я тебя не вижу, то постоянно думаю о том, где ты и с кем, а если вижу — то постоянно хочу сделать тебе больно.

— У тебя получается, — нервно усмехнулась Стеф.

— А меня это не радует, — приподнял плечи он. — Глупо, да? Хочу сделать больно, делаю и ненавижу себя за это. И постоянно думаю, что со мной не так, что за мной косяком ходят те, на кого мне наплевать, а те, кого я люблю, плюют на меня?

— Что излучаешь, то и получаешь, — тихо ответила Стефани, — если сегодня ты сделал мне так больно, то жди, что завтра кто-то сделает так же больно тебе.

— Если сегодня я делаю тебе больно, значит ты вчера это заслужила, — усмехнулся он, — так, выходит?

Она закрыла глаза, чувствуя, что опять начинает дрожать.