Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам

«Уход Сталина с исторического пьедестала будет безоговорочным. Его памятники разрушат или сдадут в музей ужасов, а его жертвам установят памятники на площадях городов СССР».

Но пока советские власти признавались только в «уходе» героев страны. 4 июня 1939 года народный комиссар обороны Клим Ворошилов подписал приказ № 70, в котором говорилось: «Число лётных происшествий в 1939 году, особенно в апреле и в мае месяцах, достигло чрезвычайных размеров. За период с 1 февраля до 15 мая произошло 34 катастрофы, в них погибло 70 человек личного состава. За этот же период произошло 126 аварий, в которых разбит 91 самолёт. Только за конец 1938 и в первые месяцы 1939 гг. мы потеряли 5 выдающихся лётчиков – Героев Советского Союза, 5 лучших людей нашей страны – тт. Бряндинского, Чкалова, Губенко, Серова и Полину Осипенко.

Эти тяжёлые потери, как и подавляющее большинство других катастроф и аварий, являются прямым результатом: а) преступного нарушения специальных приказов, положений, лётных наставлений и инструкций…

е) самое главное, недопустимого ослабления воинской дисциплины в частях Военно-Воздушных Сил и расхлябанности, к сожалению, даже среди лучших лётчиков, не исключая и некоторых Героев Советского Союза…»

20 июня 1939 года в Ленинграде был арестован Всеволод Мейерхольд. Его привезли в Москву и отдали в руки следователя Бориса Родоса. Сам Всеволод Эмильевич потом (И января 1940 года) написал Вячеславу Молотову о том, как его допрашивали:

«Меня здесь били – больного шестидесятишестилетнего старика, клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и по спине, когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам. В следующие дни, когда эти места ног были залиты обильным внутренним кровоизлиянием, то по этим красно-синим кровоподтёкам снова били этим жгутом… <…>…боль была такая, что казалось, на больные чувствительные места ног лили крутой кипяток. Следователь всё время твердил, угрожая: “Не будешь писать, будем бить опять, оставим нетронутыми голову и правую руку, остальное превратим в кусок бесформенного окровавленного тела”. Ия всё подписывал до 16 ноября 1939 года».

3 июля состоялась премьера фильма-комедии «Трактористы». Судя по названию, кинокартина должна была весело рассказать о работниках сельского хозяйства, занимающихся исключительно мирным делом – выращиванием хлеба. Но фильм начинался с песни, в которой пелось о том, как коварные самураи решили «перейти границу у реки». Граница, разумеется, была советской, и наши танкисты дали непрошенным захватчикам сокрушительный отпор.

В фильме «Трактористы» звучали песни, написанные композиторами братьми Дмитрием и Даниилом Покрассами на слова поэта Бориса Ласкина. В них говорилось о том же, о чём писали все тогдашние газеты:

«Заводов труд и труд колхозных пашен
Мы защитим, страну свою храня,
Ударной силой орудийных башен
И быстротой, и натиском огня».

Распевая эту песню, пахали поля.

«– Трактор, хлопцы, – это танк!» – говорил трактористам начальник машино-тракторной станции.

Даже когда в финале фильма справлялась свадьба, все вновь запевали, поднимая бокалы к портрету вождя: