Главная тайна ГРУ

Итак, рассмотрен характер акций тайного влияния в процессе проведения пяти операций для выявления их общности с «делом Пеньковского». Кроме упреждения и предвидения действий противника, у этих акций с «делом» есть еще один общий момент: все они «страдают» целесообразностью появления по месту и времени в период противостояния (причем острого) советской и западной сторон.

Общий вывод: «дело Пеньковского» согласно выдвинутой мной рабочей гипотезе вписывается в ряд акций тайного влияния советской госбезопасности 20–70-х годов.

«Постулат разумности»: цель – средство – результат и в случае с «делом» достаточно убедительно констатирует свою логическую законченность. Цель – заставить американскую сторону оставить Кубу в покое на бессрочное время; средство – дезинформация о МБР, качество которых якобы оставляет желает лучшего, но все же опасно для США; результат – по завершении Карибского кризиса американское руководство вынуждено считаться с фактом, что Советский Союз является Великой Ядерной Державой.

Естественен вопрос: а 5000 листов фотодокументов и устные сообщения, переданные Пеньковским на Запад? Известно, что в процессе проведения дезинформационных акций масштабного характера приходится жертвовать кое-какими секретами второстепенного значения. Однако «его» тысячи документов – это так называемый «информационный шум», то есть фон, создаваемый для иллюзии «эффекта доверия» к источнику информации. А «шуметь» Пеньковский мог достаточно, ибо перед его «переходом» в стан западных спецслужб был разоблачен сотрудник ГРУ Петр Попов, а по линии ГК КНИР так же ушел на Запад его сотрудник.

Именно такой «шум» (заинтересовавший американцев) позволил Пеньковскому выйти на американскую службу после его контактов с англичанами. Ранее, еще в 20-х годах, были аналогичные сведения об РККА, которые дали засечь эстонским спецслужбам в письме от МОЦР в РОВС (операция «Трест»).

Итак, моя трактовка этого «дела»: Пеньковский – дезинформатор Запада, то есть подстава советской госбезопасности.

«Феномен» – подстава

Прежде, чем продолжу отстаивать свою позицию по «делу Пеньковского», хотелось бы привести собственные аргументы в пользу версии: Пеньковский – не предатель. И я решился вынести свое суждение на суд читателей. Обстоятельства подтолкнули меня к такому рискованному шагу.

Однажды из Пресс-бюро службы разведки мне позвонил знакомый сотрудник, большой мой доброжелатель еще со времени подготовки к изданию книги «Операция «Турнир».

– Тут из еженедельника «Век» хотел с тобой переговорить журналист… Говорит, что ты его знаешь… Так как? Давать ему «добро» на интервью?

– Конечно, особенно, если я его знаю… Действуй…

Так в моей квартире снова появился Николай Николаевич Поросков, до недавнего времени один из опытнейших сотрудников газеты «Красная Звезда». Это он доводил мою рукопись до 300 страниц, изрядно урезая милые моему сердцу куски. Но таково было требование издательства – и книга похудела почти вдвое. Знакомство принесло мне большую пользу, ибо в результате общения и работы над рукописью я почерпнул много полезного в части «издательских секретов».

Тогда мы впервые оговорили мою позицию по главе о «деле Пеньковского». Ведь книга вышла в августе 1999 года, и внимание пишущей братии привлекла к себе глава о Пеньковском – размышления о «феномене», особенно мои сомнения в его искренности при работе с Западом. По этой причине состоялся разговор-интервью, то есть вопросы и ответы. Николай Николаевич задал первый вопрос:

– Вы в течение многих лет играли роль «московского агента» канадской контрразведки. Это привело к дезорганизации ее работы, стоило карьеры нескольким ее офицерам… Видимо, исходя из собственного опыта, вы и на историю Пеньковского смотрите нетрадиционно. Официальная фабула простая – предал, разоблачен, судим, расстрелян. А по-вашему, как вы упоминаете в недавно вышедшей своей книге, – «подстава» КГБ?

– Если была «подстава», то не Комитета и даже не органов госбезопасности, а всей страны – речь надо вести о возможном стратегическом замысле. Доказательств у меня нет, есть факты, которые имеют право на интерпретацию…

Николай Николаевич отлично подготовился и задал следующий вопрос:

– Если ваша версия верна, почему бы СВР – Службе внешней разведки – за давностью лет не сказать, как все было в действительности?

Тут следовало начать с событий 20-х годов.

– Опыт проведения масштабных игр у нашей разведки большой. 1918 год – «Заговор послов» или «Заговор Локкарта». Главный участник Ян Буйкис куда-то исчез и не присутствовал даже на суде. И только в 1973 году, через 55 лет, появилась книга под названием «Под именем Шмидхена».