Главное чудо света

— Да. В них интерпретируются великие события и судьбы великих людей. И пусть все они похожи на сказку, в них есть доля истины. Традиции и культура аборигенов претерпели мало изменений в течение десятков тысяч лет. И когда мы поедем в Ред-Сентр, ты сама увидишь это.

— Не могу дождаться. — На поднятом к нему лице Лауры светилась улыбка.

— Я тоже. Я много повидал, но, мне кажется, ни один уголок не может сравниться с Ред-Сентр в своей первобытной застывшей красоте, Страна Безвременья…

— Это будет настоящее приключение. — Ее голос был полон радостного предвкушения. — Я уже полюбила этот город с его аккуратными маленькими домиками, как у меня, и большими колониальными особняками, как у тебя или у Харриет. Большинство домов просто утопают в зелени, и это странно, если учесть, что мы на краю пустыни.

— Это все благодаря тому, что под большей частью Квинсленда находится Большой Артезианский бассейн, из которого жители Аутбэка и снабжаются бесценной водой.

— Знаешь, я проголодалась, — призналась Лаура, уловив соблазнительные ароматы, когда они подходили к дому Харриет.

— Это здорово, потому что Харриет — исключительная кулинарка.

Дорожку к дому освещали включенные фонари и свет, льющийся из окон. Харриет, по-видимому, услышала их голоса, потому что распахнула дверь и вышла на крыльцо. Она обняла Лауру.

— Прекрасно выглядишь. Это платье очень тебе идет. — Она повернулась к Эвану. — Эван, я очень рада, что ты смог прийти.

— Ты слишком хороший кулинар, чтобы я смог отказаться от приглашения, — отшутился Эван, целуя женщину в щеку.

— А вы слышали о моей идее — вернее, это идея Кайла — открыть ресторан?

— Не слишком ли это сложно? Почему бы вам не продолжить преподавать? — спросил Эван, ведь Харриет было уже около шестидесяти.

— Я всегда любила вызов. Уверена, у меня все получится. — Ее голос был полон энтузиазма.

— Тогда желаю удачи. Считайте, что я уже ваш клиент. Думаю, Лаура тоже.

— Что же мы стоим? Входите. Лаура, сейчас я познакомлю тебя с остальными гостями. Сара уже здесь.

— Чудесно! — Лаура всегда чувствовала себя спокойнее, когда рядом была Сара.

— Кстати, Эван, сегодня ты выглядишь умиротворенным.

— Вам так кажется? — чуть резковато спросил Эван.

— Во всяком случае, ты не так, как обычно, погружен в себя и замкнут.

— Это потому, дорогая Харриет, что я считаю вас другом, — учтиво ответил он.

Не поэтому, дорогой, усмехнулась про себя Харриет, а из-за Лауры. Их совместный приход, их взгляды и жесты свидетельствовали об определенной степени близости и понимания. Но ведь Лаура, прелестная в своем летнем темно-розовом платье, все еще замужем за своим ужасным доктором. Она должна обо всем рассказать Эвану прежде, чем их отношения зайдут слишком далеко. А если уже зашли?..

— Вы собираетесь простоять здесь всю ночь? Из гостиной вышла Сара.

— Уже идем, дорогая, — ответила Харриет со смехом.

Вечер получился замечательным. За столом в гостиной собралось восемь человек: Харриет сидела на одном конце красиво сервированного стола, доктор Моррис Хьюз, заместитель Сары, — на другом, Лаура и Эван — друг напротив друга, рядом с Эваном — Сара, рядом с Лаурой — Алекс Мэтесон, темноволосый, с умными серыми глазами, дирижер городского оркестра, дальше — очень приятная пара средних лет, Сельма и Алан Уорд, ближайшие друзья Харриет.

Харриет полностью оправдала свою репутацию знатной кулинарки. Сегодня был вечер тайской кухни, а до этого она баловала друзей блюдами малайской, индийской, японской, китайской и классической французской.

К концу вечера Лаура вдруг поняла, что ни разу не вспомнила о Колине. Все были очень приветливы и, похоже, сразу же приняли ее в свой круг. За столом обсуждалось множество самых разных тем, Харриет и Эван, который действительно в этот вечер выбрался из своей скорлупы, то и дело пикировались, к всеобщему удовольствию. В разговоре с Алексом Мэтесоном, чья ненавязчивая манера вести беседу очень импонировала Лауре, выяснилось, что он страдает периодическими приступами почти полной слепоты. Он очень обрадовался, узнав, что Лаура — пианистка с консерваторским образованием. Чета Уордов тоже играла в оркестре:

Алекс на кларнете, а Сельма — на флейте.

— Когда мы сможем услышать вашу игру? — спросил Алекс у Лауры. Глядя в его кристально чистые серые глаза невозможно было поверить в ужасный недуг, стоивший ему карьеры пианиста.

— Гарантирую, вы придете в восторг. Пальцы Лауры извлекают из клавиш прекрасную музыку, сказал Эван.

— Как твои — из виолончели, — заметил Алекс. — На Эване держится весь наш оркестр, — пояснил он Лауре. — Не согласишься ли ты присоединиться также к нашему струнному квартету, чтобы он стал квинтетом? Как пианист я уже умер.

— Не правда! — раздались отовсюду возмущенные голоса.

— Хорошо, скажем так — не тот, что раньше. Мы как раз начали репетировать Бетховена. Кроме того, мы перенесли репетиции в дом Эвана, так что тебе даже не придется далеко ходить.

— Сочту за честь, — сказала Лаура, бросив взгляд на Эвана, чтобы потом с трудом отвести его.