Главное - вернуться

– Можно повернуть и так, и эдак. Что вы мне, старому вояке, прошедшему две войны, тут сказки рассказываете? Я не хуже вас понимаю, что именно надо указывать в рапортах. Там, наверху, это сойдет. Они далеко, и им, по большому счету все равно, сколько было этих бандитов. Больше солдат, чем у нас уже есть, все равно не дадут. Сколько было нападавших на самом деле?

– Ну-у-у…

– Сколько?!

– Полицейский видел около десятка человек. Еще несколько человек стреляли с улицы.

– И все эти десять человек залезли к нему в подвал? Так дружно сошли с ума? Они бы и не развернулись в том коридоре! Я его помню.

– Он говорит, что когда ломали дверь, партизаны бегали по дому, разыскивая инструменты и ключи. Поэтому они часто пробегали мимо него.

– А где был он сам?

– Сидел под лестницей.

– Хм… Ну, может быть, может быть… что-то я такое припоминаю… сколько длился бой?

– Баранов говорит, что не более пяти – десяти минут. Местные жители в целом подтверждают эту версию.

– Партизаны? За пять минут положить два отделения опытных солдат? Пусть даже и сонных! И нескольких полицейских? Что-то я сомневаюсь… – майор покачал головой. – Ох и втянул нас этот петух Краевски в историю! Дернул его черт тогда пойти к этим бабам! Ну, ошпарили бы они кипятком своего старосту! И шума не было бы никакого! А сейчас?

– Но, господин майор, мы сделали все, что в наших силах! Поиски бандитов будут продолжены и…

– Приведут к таким же результатам… Ладно! Оставьте свой рапорт, я подумаю, что мне докладывать наверх. Можете быть свободны!

– Слушаюсь!

Обер-лейтенант встал и прищелкнул каблуками. Повернулся и вышел, плотно прикрыв за собою дверь. Майор задумчиво покатал по столу карандаш. Подошел к окну и оперся на подоконник. Поздно уже, вон и стемнело, пока шел разговор. Под окном, хрустя по гравию сапогами, прошел часовой. Да… скоро уже холода, дожди. А потом и зима… Фон Бюлов поежился, словно ему за воротник намело снега. Что-то холодно стало в кабинете, неужели Браверманн неплотно прикрыл дверь? Надо крикнуть Вилли, он небось уже торчит на кухне, поближе к теплой плите. Да, скоро уже ужин…

Майор повернулся к двери и замер.

Прямо напротив него стоял мрачный мужик. В правой руке у него был револьвер с каким-то набалдашником на стволе.

– Кто вы такой?! – рука фон Бюлова дернулась к кобуре. – И что вы тут делаете?!

– Не надо кричать, майор. И не хватайтесь за пистолет, а то я буду вынужден вас застрелить. На револьвере глушитель, и выстрела часовой не услышит. Сядьте! И не надейтесь на своего денщика, он уже спит.

– Спит?

– Ага. Вечным сном. Коим можете вскорости заснуть и вы…

– Вы хотите меня запугать? Не выйдет! Я уже много повидал в жизни и смерти не боюсь.

– Значит, соображать научились. Уже хорошо. Сядьте, майор! Не испытывайте мое терпение. Мне нужно с вами поговорить. А пистолет ваш я пока заберу.

Фон Бюлов медленно сел в кресло.

Его собеседник присел на стул, еще не остывший после сидевшего в нем ранее обер-лейтенанта.

– Изучаете рапорт? – стволом револьвера показал он на стол. – Разрешите полюбопытствовать?

Майор молча толкнул в его сторону лист бумаги.

– Благодарю. Так… ага… хм, тридцать человек? Однако…

Он вернул лист бумаги на стол.

– В данном документе есть ошибка.

– Там их много.

– Я имею в виду нечто иное. Там неправильно указано количество нападавших.

– Хотите сказать, что их было больше?

– Ненамного. Но дело не в этом. Непосредственно бой вели всего два человека. Остальные играли роль оцепления. Чтобы никто не сумел убежать.

– Не понимаю вас. Оцепление? Зачем?

– Я уже сказал вам, чтобы никто из окруженных не сумел убежать.

– Но… почему?

– Экзамен сдавали.

– Что?!

– Вы когда-нибудь слышали о подразделениях специального назначения НКВД?

– Нет.

– Возможно. Тем не менее, они есть. Так уж вышло, что ваши солдаты подвернулись им под руку, когда они направлялись для сдачи экзамена. Имеется в виду экзамен на тему «Штурм противника в населенном пункте». Вот и решили далеко не ходить. Этот дом или другой – какая разница?

– И вы хотите сказать, что все это сделали два человека?

– А что ж тут такого невероятного? В истории нашего подразделения были бои и посерьезнее. Двадцать человек взяли штурмом укрепленный дом, оборонявшийся батальоном солдат. И потеряли всего четверых.

– И что вы хотите от меня?

– Понимания, господин майор. Вы ведь солдат?

– Да!

– Я тоже. Пусть вас не смущает этот наряд. По званию я даже старше вас. Не мог же я идти по городу в советской военной форме? Нет, не сомневайтесь, дошел бы все равно. Только вот спокойного разговора не получилось бы.

– Что вам нужно?

– Вы можете указать в своем рапорте, что нападение было совершено регулярной частью войск РККА?

– Могу. А зачем? Что это даст мне или вам?

– У вас не будет основания подвергать репрессиям местное население. Оно не отвечает за армию. Партизаны – другое дело. Но их в деревне не было.

– Но полицай…

– Подпишет то, что вы ему скажете. Он же не совсем еще выжил из ума?

– Вы его видели?

– Нет. Хотите, чтобы и его я навестил? Без проблем.

– Допустим… а мне от этого какая польза?