Главное задание

Я почувствовал, что кто-то ощупывает мои ноги: сквозь прищуренные веки я увидел, что какой-то детина, похожий на привокзального бомжа, пытается стянуть с меня правый сапог. Я рывком согнул ноги и ударил каблуками детину в грудь — он с воплем свалился на второго парня, который лез под стол. Я вскочил с постели, успел заметить невероятный ужас в свинячьих глазках детины и новым пинком повалил его на пол. Между тем второй парень оказался не робкого десятка: оправившись от первого потрясения, он пронзительно завопил и выхватил из-за пояса здоровенный нож.

Мне удалось увернуться от его выпада, но парень оказался ловким, как кошка — он немедленно повторил атаку, и я едва не пропустил удар в живот. Эх, не хотел я убивать, но пришлось. Его нож был слишком слабым оружием против моего меча. Получив удар в шею, парень захрипел и свалился на стол, сбросив с него самогонный аппарат и бутылки. Кровь хлестала из него, как из зарезанной свиньи. Детина, позарившийся на мои сапоги, стоял, прижавшись к стене хижины. Глаза у него остекленели, губы тряслись.

— Вот и все, задница, — сказал я, перешагивая через бьющегося на полу Глина и приставляя острие меча к горлу детины. — Твой дружок сам напросился. Сейчас и ты за ним отправишься.

— Господин… нет, не надо! — Детина выпучил глаза. — Я…я не хотел!

— Где Захариус?

— Он сказал, что ему надо срочно уехать. Сказал, что пытался вылечить человека от укуса флегматона, а тот умер. Просил сжечь… вас.

— Дальше, задница!

— Попросил забрать его ларец. Денег нам дал, два дуката. Вот и все, господин.

— Куда вы должны были доставить ларец?

— Он велел оставить его… оставить его…

— Где? Говори, мать твою тру-ля-ля!

— У папаши Жиля в Мартенеке. Сказал, что вернется за ним.

— Куда он поехал? Ну!

— Не знаю, господин. Клянусь Бессмертными, не знаю! — Детина начал трястись, точно эпилептик.

— Эх, прирезал бы я тебя, да мараться неохота. Сделаешь все, как скажу, останешься жить, понял?

— Да, господин.

— Под столом лежит ларец. Бери его и тащи Жилю. Понял?

— Ага, — Верзила закивал, точно китайский болванчик.

— Брысь отсюда, падаль!

Верзила вытащил из-под стола ларец и с невероятной прытью выпорхнул из хижины. Глин больше не хрипел, вытянулся на полу, и только его правая нога продолжала судорожно подергиваться. С трудом поборов тошноту, я вытер об одежду убитого меч и вложил его в ножны. Все было кончено, оставаться дальше в хижине нет смысла.

Я недооценил Захариуса. Поганец оказался умнее, чем я думал. Подослал двух хануриков спрятать концы. Ну что ж, и я сегодня получил хороший урок. Когда имеешь дело с магами, нужно следовать правилу: «Хороший маг — мертвый маг». Так отныне и будем действовать. А Захариуса я еще найду. Для него будет приятным сюрпризом, получить от трактирщика пустую коробку. Пусть погадает, сволочь, кто его обчистил — я или Кацбалгер.

Но сначала надо свести знакомство с баронессой Гранстон Де Брейдж и исполнить последнюю волю покойного Томаса Гранстона.

Глава двенадцатая. Замок

Куплю замок в домене.

Хостинг не предлагать.

Ночь я провел в «Ручном единороге» мадам Франсуаз. Очаровательная трактирщица была рада вновь меня увидеть. Помня, что она сказала мне утром, я уже не надеялся на продолжение нашего романа, но ошибся в лучшем смысле слова. Едва я устроился в своей комнате и приготовился отдохнуть, как мадам Франсуаз постучала в мою дверь. На этот раз она прихватила с собой бутылочку красного винца, и время от времени мы прерывали наши любовные игры для того, чтобы выпить по глоточку — и поговорить. Поначалу, признаюсь, я был не слишком откровенен с Франсуаз: после истории с Захариусом мне стало еще труднее доверять обитателям этого мира. Но Франсуаз была так мила, так красива, так ласкова со мной, что ее было очень трудно в чем-нибудь заподозрить. Мало-помалу я разговорился и рассказал ей о себе, опуская, понятное дело, некоторые малопонятные для нее вещи. Так, я ничего не стал говорить ей про компьютеры и про РПГ-игры, сказал только, что провалился в ее мир после того, как меня в кабацкой драке шваркнули пивной кружкой по затылку. Франсуаз слушала, лежа на мне и поедая меня своими влажными черными глазищами.

— Ах, милый, какой же ты герой! — сказала она, когда я замолчал. — Твоя история меня так возбуждает. Я уж думала, что настоящие мужчины остались только в сказках.

— Никакой я не герой. Просто жизнь у меня такая… непростая.

— Знаешь, что меня в тебе удивляет? — Она провела пальчиком по моим губам. — Что ты простой лох, а не рыцарь. Почему?

— Сам не знаю, — вздохнул я. — Судьба. Знаешь, как у нас говорят? Лох-это судьба. Только в твоем мире я это понял.

— Тебе нужна хорошая женщина. Благодаря ей, ты займешь достойное тебя положение в обществе.

— Разве такое возможно?

— А как же! Немного везения — и ты станешь рыцарем.

— Франсуаз, а ты можешь мне объяснить, что у вас означает слово «лох»?