Главные пары нашей эпохи. Любовь на грани фола

Любовь Орлова родилась в подмосковном городе Звенигороде в семье интеллигентов. Ее отец Петр Федорович Орлов происходил из столбовых дворян, которые вели свой род чуть ли не от самого Рюрика. Соответствующее происхождение было и у матери, Евгении Николаевны Сухотиной, приходившейся дальней родственницей Льву Толстому.

От родителей своих Орлова никогда не отказывалась, указывая их во всех анкетах, столь любимых большевиками, но и происхождением никогда не хвалилась. А вот дату своего рождения Орлова, как утверждала ее подруга Фаина Раневская, «подправила» на целый десяток лет. Случилось это в 1932 году, когда в Советском Союзе вводили паспортную систему. В паспорте было указано, что Любовь Орлова родилась 11 февраля 1902 года.

Музыкой и театром маленькая Любочка бредила с детства. Семейное предание гласило, что ее таланты оценил сам Федор Шаляпин, друживший с Орловыми. Увидев, как Любочка исполняет роль Редьки в любительском детском спектакле, Шаляпин предсказал: «Эта девочка будет знаменитой актрисой!» И ведь как в воду смотрел! Правда, слава пришла к Любови Орловой далеко не сразу.

В 1919 году Орлова поступила в Московскую консерваторию, где проучилась три года по классу рояля. После консерватории Орлова еще три года училась на хореографическом отделении Московского театрального техникума. В 1926 году она была принята хористкой в Музыкальный театр имени Вл. И. Немировича-Данченко. Так началась ее актерская карьера.

Григорий Александров тоже очень любил театр и музыку. Учась в гимназии, все свободное время проводил в Екатеринбургском оперном театре. Окончил Екатеринбургскую музыкальную школу по классу скрипки. Оказавшись в рядах Красной Армии, проучился на курсах клубных руководителей при Политотделе, после чего стал заведовать фронтовым театром. В 1920 году Григорий демобилизовался, закончил в Екатеринбурге режиссерские курсы Рабоче-крестьянского театра при Губнаробразе и стал инструктором отдела искусств Губобразнадзора. Александров занимался тем, что осуществлял контроль за репертуаром кинотеатров.

Настал день — и Григория потянуло в Москву. Он очень хотел стать актером. По прибытии в столицу Григорий первым делом встретился с Евгением Вахтанговым, руководителем Третьей студии Московского Художественного театра. С Вахтанговым найти общего языка не удалось, но зато удалось поступить в труппу Первого рабочего театра Пролеткульта, которой тогда руководил Всеволод Мейерхольд, вскоре уступивший руководство Сергею Эйзенштейну. Времена были тяжелые — голод, разруха. Однажды изголодавшийся Александров попытался стащить ломоть черного хлеба, принадлежавший Сергею Эйзенштейну. Они даже подрались, а после драки, как это часто бывает, подружились. В знак дружбы хлеб был разделен пополам и тут же съеден.

В 1924 году друзья перешли работать из театра в кино. Александров помогал Эйзенштейну снимать его первые фильмы, в том числе и знаменитый «Броненосец „Потемкин“». Поговаривали, что отношения Александрова и Эйзенштейна переходили границу обычной дружбы.

В том же году Григорий Александров женился на Ольге Ивановой, актрисе из московской агитбригады «Синяя блуза». В мае 1925 года у супругов родился сын Дуглас, названный в честь американского киноактера Дугласа Фербенкса, совсем недавно посетившего Москву.

В 1927 году Эйзенштейн и Александров сняли историко-революционную ленту «Октябрь». В Кремле «Октябрь» был принят весьма благосклонно. В качестве поощрения Эйзенштейн, Александров и Эдуард Тиссэ, бывший оператором всех фильмов Эйзенштейна, за счет государства отправились в длительную поездку по Европе и Америке. Не отдыхать, а пропагандировать советское киноискусство. Длилась эта поездка три года.

Под конец поездки Александров и Эйзенштейн крупно повздорили. Александрову хотелось самостоятельности. Их пути разошлись. Навсегда.

Вскоре Александрова вызвали в Кремль, к самому Сталину. После этой встречи Александров снял (а точнее — смонтировал из кусков кинохроник и «Октября») двадцатидвухминутный документальный фильм «Интернационал», прославляющий Сталина. Сталин запомнил молодого режиссера.

Их следующая встреча состоялась в самом начале 1933 года на даче великого пролетарского писателя Максима Горького. Разумеется, она была не случайной. Случайностей Сталин не признавал.