Главные пары нашей эпохи. Любовь на грани фола

Роман Андрея и Татьяны начался в июле 1966 года, когда Театр Сатиры отправился на гастроли в Ригу. 5 июля театр давал пьесу «Над пропастью во ржи» в рижском Театре оперы. Миронов играл главную роль — Холдена Колфилда, а его возлюбленную Салли Хейс играла некая молодая актриса, которая внезапно заболела, и буквально за пару часов до спектакля режиссеру пришлось срочно, «галопом», вводить в спектакль новую актрису. Выбор пал на Татьяну Егорову, совсем недавно пришедшую в театр после окончания Театрального училища имени Щукина.

Татьяне недавно исполнилось 22 года, но в отличие от Миронова, бывшего на три года старше, у нее уже был опыт семейной жизни, пусть и недолгий. Еще в 18 лет Татьяна скоропалительно вышла замуж за своего однокурсника, с которым прожила два года. Она намеревалась вскоре вступить в новый брак, но знакомство с Мироновым этому помешало.

Татьяна быстро выучила текст роли и сыграла ее хорошо. С этого дня, точнее — с этого вечера начался ее роман с Андреем. Несмотря на взаимное чувство, отношения были непростыми — влюбленные то разбегались, то сходились вновь. Их счастью главным образом мешали две причины — большая любвеобильность Андрея, бывшего, без преувеличения, одним из самых видных столичных кавалеров того времени, и неприязнь, которую испытывала к Татьяне ее потенциальная свекровь Мария Миронова.

Однажды дошло до ситуации поистине анекдотической — приревновав Андрея к юной балерине Большого театра Ксении Рябинкиной, Татьяна вышла замуж за сводного брата Андрея Кирилла Ласкари, который был в нее влюблен. Кирилл жил в Ленинграде. Наутро после свадьбы Татьяна уехала в Москву, чтобы уволиться из театра и организовать свой переезд к мужу, но больше в Ленинград не вернулась — помирилась с Андреем.

Помирилась, но в сердце Андрея пустила корни ревность. Как вспоминала сама Татьяна: «Он стал ночами врываться в мою квартиру, а я, без сил, запиралась изнутри, и соседи говорили, что меня нет дома. Тогда он объезжал все московские дома, разыскивая меня, потом возвращался на Арбат, вырывал дверь с корнем, хватал меня, спящую, с кровати — я летела, как перо, в угол, а он начинал под кроватью, в шкафах искать соперника. Потом срывал все картины со стен, бил об колено, и они с треском разлетались пополам. Потом это безумие превращалось в нежнейшую нежность».

Татьяна долго верила в то, что они с Андреем вот-вот поженятся, но годы шли, а ничего не менялось. Наконец Егорова устала ждать и начала встречаться с другим мужчиной. Миронов потребовал объяснений, но в результате вместе с объяснениями получил от Татьяны обратно ключи от двух своих квартир, где они встречались. Разговор происходил в театральном буфете.

Услышав от Татьяны, что между ними все кончено, Миронов устроил громкий скандал, но — безрезультатно.

Вскоре внимание Миронова привлекла Екатерина Градова, молодая актриса, вот уже два года служившая в Театре имени Маяковского. Мать Екатерины была актрисой Центрального театра транспорта (ныне — Театр имени Гоголя), а отец — известным архитектором, профессором, членом-корреспондентом Академии архитектуры.

Актерская судьба Градовой складывалась весьма удачно. Она практически сразу же по приходе в театр получила роль в звездном спектакле «Таланты и поклонники», но тем не менее в 1971 году Екатерина решила сменить место работы. Помимо работы в театре она в то время снималась в своей самой известной кинокартине «Семнадцать мгновений весны» в роли радистки Кэт.

Выбор пал на Театр Сатиры. «Сама не знаю почему, но в тот день я надела черную юбку и черный свитер — все черное, строгое, — вспоминала актриса. — И вот только я вошла в театр, как столкнулась с Андреем. И он сказал:

— Ну, наконец-то, долго мы вас ждали (еще по окончании училища Екатерина Градова была приглашена Плучеком в Театр Сатиры, но тогда выбрала театр им. Маяковского. — А. Ш.). Вы по поводу перехода?

Говорю:

— Да.

— Ну, давайте, я вам помогу.

Я так удивилась, но думаю: если меня возьмут — то да, если нет — то нет.

Но тем не менее он зашел передо мной к Валентину Николаевичу (В.Н. Плучек — главный режиссер Театра Сатиры. — А. Ш.), поговорил с ним, вышел и сказал:

— Идите, но потом не убегайте, найдите меня.