Главные преступления 21 века. Узнаем ли мы правду

Сначала о народе. Этот институт, казалось бы, должен существовать сам по себе, ни от чего не завися. Но опыт показывает: если есть вождь, преданный народу, то есть и народ, нет вождя — народ превращается в быдло, которое из врожденной деликатности приходится называть населением. Был Сталин, и в СССР был народ, самоотверженный, не жалеющий ничего ради будущих поколений. Воссело на месте Сталина горбачевское быдло, и народ превратился в тупое и алчное население, заботящееся только о себе.

С Ливией этот закон не сработал: вождь как будто был, но единого народа все равно нет. Есть племена, которые сами по себе, а Ливия сама по себе. Глава Ливии Каддафи этого не мог не видеть. Почему он ничего не предпринял для создания единого народа из ливийского населения? Почему оставил Ливию территорией, на которой проживал не ливийский народ, а 140 родов и кланов?

Это же позор. У Ливии огромные запасы самого разнообразного оружия, к примеру, почти 1000 танков было в строю и еще 1200 на хранении, почти 2000 боевых машин пехоты и бронетранспортеров. Артиллерии калибра более 122-мм, как самоходной, так и буксируемой, — 1200 стволов, реактивных систем залпового огня — более 800 установок. И т. д. и т. п. Население Ливии способно поставить призывной контингент почти в 3 миллиона человек, ежегодно достигают призывного возраста почти 120 тысяч человек. А в результате оказалось, что некого призвать на защиту Ливии от нескольких тысяч слабо вооруженных бандитов.

В итоге за то, чтобы доходы от нефти распределялись всему ливийскому быдлу, — за интересы всего ливийского быдла — с наемниками НАТО воюют вооруженные силы только клана самого Каддафи и еще немного добровольцев. А ливийское быдло за этим, в лучшем случае, наблюдает, если откровенно не предает. Население есть, а народ Ливии где?

А его не было в природе: Каддафи не удосужился или не сумел его создать.

Конечно, Каддафи было тяжелее, чем, скажем, большевикам. Для тех поработали сначала Иван Грозный, затем и остальные цари, создав из русских племен государствообразующий народ. Да, у Каддафи не было удобного случая, чтобы по примеру Грозного снести головы всем суверенным шейхам. Но у него было 42 года и много денег! Два поколения ливийцев при Каддафи родились и выросли, он в остальные государства Африки вложил 90 миллиардов долларов. А что толку?

Уверен, что найдется немало читающих эти строки, которые немедленно зададут мне коварный вопрос: а как Каддафи должен был разгромить эти роды и кланы, чтобы создать единый ливийский народ? Не хочу давать советы потому, что у нас все умные и мои советы никому, тем более Каддафи, не нужны. Но я жил в стране с кланами — в Казахстане. И вот мои наблюдения: у всех этих родов и кланов есть болевые точки. Пара из них навскидку.

Во-первых, кланы на уровне единого государства действуют тайно и очень не любят гласности. Они же понимают, что все их действия на пользу своему роду — это вред всем остальным гражданам. Поэтому начинать борьбу за единый народ надо не с утаивания того, кто какой национальности, а, наоборот, с гласности в этом вопросе. Гласность не страшна гражданину страны, но страшна члену антигосударственного клана в этой стране.

К примеру, представим, что на телевидении России выступление любого человека сопровождается сообщением его национальности. Какой бы общегосударственник — русский или татарин — стал бы против этого выступать? Но ведь у нас есть граждане, которые встанут на дыбы и сделают все, чтобы их национальность телезрителям не сообщалась, не так ли? Вот и Каддафи надо было бы плюнуть на это недовольство и ввести эту гласность.

Во-вторых, кланы обязаны вести друг против друга постоянную войну за занятие мест у государственных кормушек. Обратите внимание на тонкость — они обязаны! Но это не значит, что они не понимают пагубность этой войны для них самих, не значит, что они хотят этой войны. Они с удовольствием от войны отказались бы, но не могут: принадлежность к роду требует эту войну вести. По опыту Казахстана скажу (хотя большинство казахов никогда в этом и не признаются), что казахи, особенно главы родов, всегда в душе бывали очень рады, если начальником становился русский. Тогда казахские роды прекращали борьбу друг с другом без ущерба для родовой чести. Главы родов объясняли роду: «А что мы можем сделать, если русский назначает на должности не по признаку принадлежности к роду, а по признаку профессиональных способностей?».