Главные вещи

– Пойдём, разберёмся. Объясню тебе, что к чему. – Химик показал в сторону квартиры на первом этаже. – Здесь у нас фасовочный цех, фасуем товар по пакетам. Окна замазаны краской и зарешечены, поэтому бояться нечего. Дверь – сам видел – из толстой стали, но если случится облава, то линять только через чёрный ход. Коврик на полу видишь? Вот под ним люк, который выведет тебя в тоннель, кончающийся в конце квартала. На этой квартире работаем ровно неделю, получаем деньги и переходим на другую. Это для конспирации. Работа опасная, но высокооплачиваемая. Двадцать кусков в конце каждой недели. Согласен?

– Мне отказываться смысла нет. Я на мели.

Фасовать, как Вовка и догадался, предстояло наркотики. Химик вкратце объяснил, какие, сколько и куда класть, и они начали.

Работали в тишине. Илья сидел с мрачным видом, отработанными движениями запаковывая пакетики с ЛСД, стимуляторами и галлюциногенами, а Лавр старался не отставать от человеческой чудо-машины, штампующей одноразовые дозы, и к обеду у него более-менее стало получаться.

Оставшиеся шесть дней Илья и Вовка фасовали на высшей скорости. Химик попривык к парню и проникся чем-то похожим на доверие, став немного открытее. Рассказывал истории, как учился в медицинском институте, не просыхая пил с друзьями, спал с кучей девушек и после первого курса вылетел, соблазнив жену декана на любовную связь.

Позже, в следующие недели напарники притёрлись друг к другу, и время полетело незаметно: день за днём, день за днём…

* * *

Полковник Константин Муромцев за годы службы зарекомендовал себя человеком сильным, жёстким и не знающим пощады к преступникам. Восемьдесят процентов уголовных дел, за которые брался Муромцев, расследовались, а бандиты получали немалые сроки. Полковник нередко участвовал в операциях сам, показывая удалое мастерство и недюжинную силовую подготовку, за что получил прозвище «Илья Муромец».

Сейчас Муромцев сидел в кабинете и просматривал съёмки агента, который за две неделю умудрился посадить на крючок сразу нескольких наркоторговцев. Агент постарался на славу: организовал грамотную слежку и проводил новоуральского до места базирования, вычислив и точный адрес, и номер квартиры.

Нажав на пульте кнопку «пауза», полковник раскурил подаренную на сорокапятилетие трубку, походил по ковровой дорожке, размышляя над предстоящей операцией, потрогал висящие на стене оленьи рога и пустил клубы дыма под потолок. Оставив рога в покое, сел обратно в кресло и взял со стола первый попавшийся листок бумаги.

– Так-так, – сказал он, пробегая взглядом по данным. – Улик достаточно. Завтра будем брать. Это надолго перекроет каналы поставки. Однозначно.

Муромцев довольно ухмыльнулся, предвкушая, как голыми руками свернёт шею бессовестным уродам, пичкающим население Оренбуржья грязной дрянью. Он ненавидел наркоторговцев, делающих деньги на горе матерей и слабой воле сыновей и дочерей. Полковник помнил девяносто девятый год и заплаканную женщину в чёрном платке: наркотики забрали у неё единственного пятнадцатилетнего сына, и она умоляла Муромцева отыскать тех людей, кто продал мальчишке смертельную дозу героина. Муромцев нашёл торговцев через три дня, подняв по тревоге почти всех завязавших дельцов, подключил нескольких агентов, и тогда они накрыли двадцать пять килограмм сырого зелья, а полковник впоследствии получил денежную премию и внеочередное звание. Больше материнских слёз Илья Муромец не хотел, и тянуть резину дальше смысла не было.

– Завтра, значит, завтра, – стальным голосом приказал он. – Мы сломаем им хребты, чтобы не лезли куда не надо.

Вызвав по телефону подполковника Шершнева и майора Толмачёва, Муромцев достал из бара бутылку коньяка, нарезал лимона, и когда его команда собралась за столом, налил каждому щедрую порцию алкоголя.

– Мужики, – обратился к Шершневу и Толмачёву полковник. – Утвердил на завтра операцию: будем перекрывать серьёзный канал наркотиков, химическую лабораторию и с-десяток козлов во главе с неким Ильёй Химиком.

– Что за Химик такой?

– О! Это вообще редкий фрукт! Столько раз висел на волоске, но умудрялся выскользнуть в самый последний момент! Дело в том, что он подходит к торговле не как любитель, а как настоящий профи, ас – если хотите, выражусь так.

– Прям такой уж ас? – ухмыльнулся Шершнев. – У каждого аса есть яйца, ухватив за которые, можно сделать с ним что хочешь.

– Ценю твой юмор, подполковник. – Муромцев изменил выражение лица с доброжелательного на суровое. – Однако здесь, в данный момент он неуместен. Ты же знаешь, что я никогда не нахваливаю преступников, если они не стоят того.

– Ну, – подтвердил Шершнев.