Главный герой Апокалипсиса

Довольно интересно, если задуматься. Получается, печати были не просто «кнопками активации» способностей, они каким–то образом связывались с энергией внутри тела. Интересная система. Впрочем, ладно, это вряд ли были знания, способные мне сейчас как–то помочь. Для Тяжести ауры мне было позволено выбрать одно из трёх положений: между лопатками, в районе поясницы сразу под Допингом или же на ногах, в этом случае печать, выглядевшая как стилизованные чашечные весы, хитрым образом делилась пополам и одна чаша оказывалась на правом бедре, а другая — на левом. Немного подумав, я выбрал именно этот вариант. На теле у меня уже было аж пять печатей, а на ногах ни одной и, раз давалась возможность выбора, стоило грамотно использовать пространство. Печать Грандум–ранга вырезалась довольно долго, почти полчаса, но это было почти не больно, так что претензий я не имел и, вместо того, чтобы просиживать свою жопу, пошёл обхаживать другую, куда более красивую.

— Как себя чувствуешь? — Илика сидела у догорающего костра одна, похоже, ждала меня. Блонди утопала спать, как только съела суп, Раэль, как настоящий бро, свалил в неизвестном направлении, оставив палатку пустую. Мы, наконец–то, остались одни.

— Уже хорошо, спасибо, — я уселся рядом с ней на поваленное бревно и, не собираясь долго ломать комедию, обхватил девушку за талию. — Чем хочешь заняться?

— Да была пара идей… — в ночной полутьме я разглядел её хитрую улыбку, — а что, у тебя есть какие–то конкретные предложения?

— Одно есть.

— Внимательно слушаю.

— Предлагаю сейчас отправиться в нашу палатку, где я сниму с тебя всё лишнее и трахну так, что твоя мелкая госпожа до утра заснуть не сможет от стонов!

Фраза вырвалась из меня сама по себе, и я поначалу даже подумал, что переборщил и испугал девушку. Но вместо того, чтобы отстраниться или влепить мне пощёчину, она, наоборот, придвинулась поближе и томным голосом прошептала мне на ушко:

— Обещаешь?

Это было выше моих сил. Уже даже не пытаясь озаботиться какими–то приличиями или правилами этикета первой ночи, я в два движения закинул Илику за плечо и прямым курсом отправился к палатке.

* * *

Довольный как свинья в навозе и обессиленный, несмотря на сто двадцать статов выносливости, я лежал на земле, из палатки мы в итоге выбрались, было слишком тесно, ощущая под жопой мокрую траву, а под боком — шикарную, голую и спящую женщину. Эй, Автор, я надеюсь, это попадёт в книгу?

Нет, и не надейся.

В груди поднялась волна праведного гнева. Да ты охуел! Я так старался, душу, можно сказать, вложил, вместе со всеми познаниями в Камасутре!

Ты ради читателей, что ли, трахался? Ты сам удовлетворён? Удовлетворён.

И то, что процесс я оставил за кадром, никак на это не повлияло.

И хочу тебе напомнить, что за всех персонажей, кроме тебя, пишу я сам.

Одно дело, если бы я просто прописывал сцену секса.

Но ты ведь сам по себе, а отыгрывать исключительно девушку,

которую пялят во всех позах — такое себе удовольствие.

Ой, ты — наш стесняшка! Как за борова, который меня оседлать хотел, писать — так, пожалуйста, а тут сразу отказываешься. Ты не гей, случаем? Если я в бордель потом схожу и найду какого–нибудь миловидного проститута, ты согласишься обойтись без затемнения?

Тем более, нет, ты что, совсем больной?!

Ладно–ладно, не кипишуй, шутка, шутка! Смотрите, как завозмущался! Зачем мне шлюхи–педики, если такая шикарная красотка под боком? Кстати, спасибо за это, вот прям от души. Ещё бы сделал её чуть–чуть меня пониже — вообще было бы идеально.

Это кто из нас ещё комплексует…

Не переживай, эта проблема скоро решится сама.

В смысле?

В прямом. Помнишь описание Пламени?

Запущен процесс перестройки организма.

Пока просто недостаточно времени прошло,

но к концу этой сотни дней будешь совсем другим человеком.

НО! Важно, чтобы ты не зазнался и не снизил планку.

Разочарование от скатившегося персонажа будет куда выше,

чем от того, кто изначально не подавал больших надежд.

Тем более, что первая книга уже начинает двигаться к финалу.

Так что старайся и дальше — и за мной не заржавеет.