Главный приз

— Какого чёрта, Макс, мы тут торчим, как три веника в огороде, забодай тебя комар! Что? Что? Ну и катись себе дальше!

Министр бросил коммуникатор на сиденье, прорычал с чувством:

— Урод! Размазня! Михалыч, этот чудак не смог даже простую бумажку подписать. Ждите, говорит. Чего ждать?

— Время уходит, — поддакнул Михалыч.

— С другой стороны, что нам эта бумажка? — раздумчиво сказал министр, отвалившись на мягком сиденье и крутя пальцами. — Так, грамотка для отвода глаз. А, Михалыч? Как мыслишь? Можем мы проникнуть в помещение без этой бумажки?

Они посмотрели друг на друга. Михалыч покрутил головой. Он знал немало способов, и некоторые ему даже нравились.

— Как скажете, — наконец сказал он. — Можно и без бумажки.

***

— А если ничего не найдут? — спросил Михалыча невзрачного вида человек в таком же невзрачном сером пальто. Они стояли у фургона, припарковавшегося прямо на проезжей части, напротив крыльца здания. По ступенькам торопливо взбегали, и исчезали за крутящимися дверьми люди в чёрных комбинезонах.

Холодный весенний ветер трепал полы серого пальто, задувал в лицо, и человек досадливо отвернулся, прижав ухо ладонью:

— Слышу вас хорошо. Начинайте.

— Найдут, — так же негромко ответил Михалыч. — Должны найти.

Они переглянулись.

— Вовремя они решили эти свои учения по пожарной безопасности провести, — сказал, немного помолчав, человек в сером пальто, старинный приятель Михалыча. — В здании народу, считай, что и нет.

— Вот и хорошо, — в ответ пробормотал Михалыч, в свою очередь, зажимая ухо. — Первый, как слышно? Слышу вас хорошо. Приступайте.

Его люди, которых он обозначил: Первый, Второй, Третий, и Четвёртый, уже должны были выйти на заданные позиции. Михалыч мысленно отслеживал маршрут, машинально считая секунды. Первый почти дошёл до нужной отметки, и Михалыч ждал его сигнала. Люди человека в сером двигались параллельно, у них была своя задача, и он не собирался им мешать.

Фигуры в чёрных комбинезонах тенями перебежали через холл, достигли поворота, и остановились. Один, двигавшийся первым, достал из крепления на поясе нечто, напоминающее пистолет с широким прямоугольным дулом и выставил перед собой. От рукоятки пистолета отходил толстый шнур, скрывался под рукавом, выныривал у шеи, и заканчивался у крепления лёгкого шлема с зеркальным забралом.

Человек с пистолетом поводил перед собой широким дулом, и кивнул остальным. Люди в чёрных комбинезонах перебежали через холл, и потекли по коридору, по пути рассредоточиваясь, и оставляя часть своей процессии у дверей офисов. Чёрные фигуры исчезали в дверях, пропадали на некоторое время, потом появлялись снова, и двигались дальше.

Двое в комбинезонах остановились возле кадки с пальмой, и взглянули на солидную, полированную дверь.

— Директор, — прочитал один с золотистой таблички на двери. Они толкнули дверь, влетели внутрь, и затормозили, словно наткнулись на барьер.

В приёмной, возле двери во внутренний кабинет шефа, стоял маленький стол с коммуникатором. За столом, поставив локотки на бумаги, и держа в тонких пальчиках фарфоровую чашку, сидела и пила чай секретарша. Секретарша в строгом костюме, от самой солидной фирмы-производителя, и даже в крохотном галстучке с бриллиантовой заколкой у самой шеи.

В столе, обращённом ко входу, был просвет, и вошедшие мужчины уставились на её стройные, породистые ноги в открытых туфельках, которые не скрывала короткая офисная юбка.

— Чаю? — любезно предложила секретарь, глядя на них с улыбкой знающей себе цену блондинки.

— Мы на службе, — хрипло ответил один из комбинезонов, зачарованно глядя, как она элегантным движением Ширли Стенли из фильма «Зов природы» перекладывает ножку на ножку.

— Тогда кофе, — с улыбкой сказала секретарь. Она взяла неведомо откуда взявшийся кофейник и принялась разливать густую, ароматную жидкость в крохотные кофейные чашечки.

По кабинету поплыл аромат свежесваренного кофе. Один из людей в чёрном двинулся было к столу, протянув руку за чашкой, и его товарищ остановил его, ухватив за рукав.

— Мы здесь по делу, гражданка, — сказал хриплым голосом, сглатывая, и глядя на округлые локотки женщины, парящие над кофейником.

— Тогда идите, граждане, — строго произнесла секретарь, опустившись на стул, и став похожа на учительницу математики. — Не мешайте работать.

Двое в комбинезонах машинально повернулись к двери. Остановились, и один, обернувшись, с усилием просипел:

— Гражданка, предъявите документы…

— Гадкий мальчишка, ты будешь меня слушаться?! — жёстко сказала женщина, поднявшись из-за стола, и говоривший вдруг узнал в ней свою покойную мать.

Она пошла к нему, и он увидел в руке у неё отцовский ремень с большой латунной пряжкой. Давно забытое ощущение в филейных частях тела возникло внезапно и набросилось на него, только усилившись при виде потёртой от употребления пряжки.

Со сдавленным воплем он попятился к двери. Его напарник с криком: «Марь Иванна, я больше не буду!» бросился бежать. Они выскочили в коридор, вдвоём захлопнули за собой дверь, тяжело дыша, и ужас одного отразился в зрачках другого.

***