Главный приз

Министр, с удивлением глядя в экран, вспоминал доклад Михалыча о предстоящей операции, и, в частности, об экипировке его людей. Он вспомнил, как пошутил, слушая доклад: «они бы ещё миномёты с собой прихватили», и ответ Михалыча: «мало ли что».

Вот опять засверкало, затрещало, повалил дым, а дверь бронебойного стекла неожиданно дрогнула и поползла к косяку, закрывая проём. Над входом тревожно замигала мертвенно-красная лампа с надписью: «осторожно, газ», и министр услышал визгливый, прерывистый звук пожарной сирены.

***

Рассыпался сноп белых искр, кусочки раскалённого металла брызнули, осыпая решётку стеллажей. Раскалённые искры впились в пластик змеевидных трубок с питательной жидкостью, упали на присыпанные белым порошком плиты. Взметнулись языки оранжевого пламени, и огонь мгновенно добрался до середины стеллажей. Обвил жадными, трепещущими языками решётчатые стойки, лизнул горшочки с торфяным грунтом.

Трубки с питательной жидкостью изогнулись, как живые, и принялись скручиваться. Потом пластик потемнел, и стал лопаться, брызгая жидкой смесью пополам с огнём. Над полками пополз едкий дым, собираясь под потолком удушливыми клубами.

Возник, словно ниоткуда и завыл, набирая силу, жуткий визг пожарной сигнализации. Группа в чёрных комбинезонах, и Первый с Четвёртым, застигнутые сигналом, застыли, как в детской игре в живые фигуры. А потом с потолка послышалось тихое, зловещее шипение, и из крохотных раструбов, укреплённых в пазах потолочного перекрытия, пошёл газ.

Над дверью лаборатории, мигнув ядовитым светом цветного стекла, зажглась предупреждающая надпись. И все увидели, как бронированная дверь, до этого тихо сидевшая в пазу косяка, дрогнула и поползла к противоположной стене, закрывая дверной проём.

— Всем покинуть помещение! — гаркнул командир что есть силы.

Давясь у неотвратимо сужающегося выхода, люди вываливались наружу. Падали на коридорные плитки, сдирали шлемы и надсадно кашляли. Последним, еле продравшись в сузившийся проём, вывалился Первый. В панике задёргал застрявшей ногой, и Четвёртый потянул его за руку. Первый отчаянно дёрнул ногой, и ботинок наконец соскочил, свалившись по ту сторону. Основательно помятая нога высвободилась, а дверь, тихо чмокнув, закрылась, сожрав ботинок.

***

— Вот тут она засела, — человек в чёрном комбинезоне ткнул пальцем в полированную дверь с золотистой табличкой. — В этом кабинете.

Старший группы хмыкнул. Он не очень-то поверил сбивчивому рассказу о страшной тётке, засевшей внутри. Наверное, парни просто растерялись, и теперь плетут небылицы, чтобы оправдаться. Но осторожность не помешает.

Дверь оказалась заперта, и визир сказал, что внутри кто-то есть.

— Ломай! — скомандовал старший.

Они поднажали, дверь подалась, группа рассредоточилась согласно порядку. Первые двое ворвались внутрь. Они успели увидеть одного человека за столом, другой стоял рядом. А потом откуда-то сбоку вынырнул ещё один и каждый из вломившихся внутрь получил по уху тяжёлым ботинком.

Двое в чёрном повалились на пол, и тут вслед за ним в кабинет ворвалась вся группа. Старший увидел перед собой человека в сером костюме, в руках его был пистолет, и дуло смотрело ему в лицо. Пистолет в руках серого дёрнулся, и группа открыла огонь.

Человека в сером костюме отбросило в сторону, и пистолет в его руке задёргался от отдачи.

***

Над головой оглушительно грохотало, звенело, визжало и свистело. Едва завидев оружие, министр проворно забрался под стол, и спрятался за тумбой. Мало ли что. Сначала убьют, а потом будут разбираться. Господин Гиль, которого он утащил за собой, сидел рядом на полу, и меланхолично поддёргивал надорванный сгоряча министром рукав.

Рядом с печальным звоном обрушились на пол дорогие часы, и у ноги господина Гиля закрутилось отлетевшее стекло.

— Хорошая вещь, сейчас таких уже не делают, — сообщил учёный, рассеянно глядя в циферблат. По золотистому кругу торопливо бежали тонкие металлические стрелки. Министр поглядел на него диким взглядом, и пригнулся пониже. «Где этот старый чёрт Михалыч» — свирепо подумал он, чувствуя, как во рту сохнет горькая слюна. — «Уволю к чёртовой матери!»

В помещении вдруг стало гораздо тише. Зазвенела под тяжёлым армейским ботинком стреляная гильза. Скрипнул сдвинутый в сторону стол. На прижавшегося к самому полу министра и шмыгающего простуженным носом учёного посмотрели из-под забрала шлема, и командный голос сказал:

— Вылезайте!

Они вылезли. Всё, что могло быть разрушено в маленькой приёмной, было разрушено. Пол покрывали в беспорядке разбросанные бумаги, репродукции и дипломы с множеством печатей в разбитых рамках. Разноцветной кучкой лежали затоптанные цветы из опрокинутой со стола вазы. Мягко светили округлыми боками тела раскатившихся по паркету стреляных гильз.

У груды сваленных в беспорядке офисных стульев, привалившись к мягкой спинке, сидел на полу молодой человек в сером костюме, секретарь господина министра. Он осторожно промакивал бумажным платочком разбитый нос.