Главный противник

— Если это гуано перекатится через отравленную зону, — отозвался Рост, — двинет в нашу сторону и «вымостит» отравленный участок, то ничего хорошего...

Он не договорил. Эта догадка стоила того, чтобы обдумать ее неторопливо. А пока можно было надеяться, что это вещество, как и тополиный пух, легко сгорает... Что было незамедлительно опробовано, и с неплохим результатом.

Вот только остальные проблемы так легко не решались.

Глава 12

Первые стычки насекомых с пауками произошли в последний день июля. Рост в это время болтался где-то совсем на севере, уже в который раз пытаясь определить, могут ли пауки обойти по мелководью отравленный вал, поэтому узнал о них лишь вечером, когда вернулся с Кимом в центральную крепость. В его отсутствие тут верховодил Каратаев, он составлял какие-то списки, носился по коридорам, выспрашивал людей, которым все его попытки посчитать, сколько же у них сил и как их расставить вдоль вала наилучшим образом, казались ненужной тратой времени.

Особенно злился по этому поводу Достальский. Он не раз разругивался с Каратаевым на веки вечные, но проходил час-полтора, и толстенький с проплешиной Каратаев, который в последнее время завел манеру ходить в почти сталинском френче и мягких сапожках, снова приставал к капитану, чтобы «усовершенствовать» свои драгоценные документы.

Докладывая Достальскому, что, по его мнению, пауки пройти через мелководье, конечно, смогут, но в небольшом количестве, хотя фланг, разумеется, лучше подкрепить летучим резервом, Ростик обратил внимание, что капитан как-то хмур и, что было на него совсем не похоже, раздражен. Поэтому, прервав свой доклад, который Достальский выслушивал слишком уж невнимательно, он спросил в упор:

— Ты чего такой напряженный, капитан?

Достальский потер с силой лицо, словно пытался отогреть его.

— Неужели так заметно? — Он невесело улыбнулся. — Понимаешь, как-то так, брат... — он опустил голову. — Никогда не боялся смерти, разучился ее бояться, но сейчас... — Он собрался с духом и посмотрел Ростику в глаза. — Предчувствием это называется.

— Брось, — посоветовал капитану Ким, который стоял рядом с Ростом, хотя мог бы и не появляться пред очи командира. — На тебя слишком много людей смотрит и по твоему самочувствию свои шансы под считывает.

— Сам знаю, — резковато бросил Достальский. — Ничего поделать не могу... Самое обидное, что я так и не увижу, чем все это закончится. — Он снова попытался улыбнуться, хотя лучше бы не пытался. — Ладно, отдыхайте... Хотя нет, Рост, — он смотрел в стол перед собой, руки его лежали спокойно, но в их положении было что-то, что наводило на мысль о способности сдаться и подчиниться... смерти? — Пауки наконец-то напоролись на наших богомолов. Ха, никогда не думал, что скажу о насекомых, как о «наших».

Что бы это значило?

Он спрашивал Ростика, кажется, впервые, что его ждет, и будет ли у него какое-нибудь «потом», после этой войны. Рост набрал в легкие воздуха, но так ничего и не сказал. Не хотел врать, а говорить правду было трудно. Да и само известие о первых стычках пауков с богомолами было слишком важной новостью, чтобы думать о чем-либо другом.

— Может, слетаем? — предложил Ким. — Ты же, наверное, и в темноте сможешь разобраться, что там происходит? — Он даже несильно ткнул Ростика в спину, чтобы тот понимал, о чем его спрашивают.

— Лучше завтра. — Рост тоже устал. Вернее, ему вдруг захотелось, чтобы все, что они тут устраивали, организовывали и создавали, наконец-то обрело законченный вид, и теперь можно было только ждать и надеяться, что старались они не зря.

— А то... Сменю загребных, они что-то выдохлись за последние дни, и полетим, — еще раз предложил Ким.

— Ты сам-то не выдохся? — спросил его Достальский. — Прямо железным стал?

— Еще на три-четыре часа меня хватит, — уверенно отозвался Ким.

— Завтра полетите, пораньше, — решил капитан. — Мне точные сведения нужны, а не догадки, выуженные из темноты.

Ростик улегся спать пораньше, даже толком не умылся. Внезапная усталость, усиленная тем самым жаром, который возникает даже у опытного солдата перед боем, так и не отпустила его.