Главный противник. Тайная война за СССР

— И поэтому нам приходилось работать. Начинали мы с ней, объясняли некоторые моменты, а она тебе на немецком: «Это комично». Она привязывала это все к публикациям в литературе, к событиям, происходившим давным-давно. Принимались довольные интересные меры безопасности, условные сигналы, и она все это понимала. А потом, когда пришла пора, мы их познакомили. Смотрели внимательно, придирчиво, настороженно. И, знаете, на первых порах они ссорились. Но затем благодаря некоторым моим усилиям, она перестала смотреть на разведку скептически, как в ранней молодости. Оказалась ему идеальной помощницей, и все это переросло совсем в иное, что продолжалось весь их период пребывания там.

— Извините, они, как я понимаю, жили вместе? Детей не было?

— Нет. Не обязательно же и потом оставаться вместе.

— Здесь его кто-то ждал?

— И жена, и сын.

— Наверное, все это перенести было жутко сложно.

— Конечно, хотя случаются в жизни нелегалов вещи посерьезнее. Совсем незадолго до краха ГДР ко мне обратились немецкие друзья: ты такую-то знаешь? Ответил, что знаю, и хорошо. Немецкие друзья сказали, что они предлагали ей вернуться на разведывательную работу. Она ответила: буду работать, но только с ним.

— Разве не знала, что Георгий умер?

— Как видите. Узнав, отказалась, сказав, что с ним пошла бы, а с другими — нет.

— Эта женщина жива?

— Если жива, то уже дама в возрасте.

— У нее был муж?

— Нет. Она не была замужем. У него в России оставались родные — семья. Но это не самое страшное, что случается в жизни нелегалов. Он вернулся к ним. И умер в Питере — дома. Поехал — и перитонит. Столько лет выдержать там… А с ней было очень интересно. Вижу прямо как живую. Симпатичная женщина, выше среднего роста.

— И, конечно, блондинка, фрау Эльза.

— Не блондинка, была она темно-русая. Но самая что ни на есть фрау Эльза. Домашняя, именно такая, которая была нужна Георгию под его внешний вид. Способная девчонка. Я когда работал в Нью-Йорке, иногда бывал около их дома. Проеду мимо окон, посмотрю…

— Но не заглядывали, не встречались?

— Боже упаси. Этого еще не хватало. Я сторонник того, что при работе с нелегалами вообще никто и ни с кем не должен встречаться. А тем временем Георгий рос, руководил предприятием, выпускающим американские ракеты «Трайдент».

— А по этому вашему уточнению, личность Георгия нельзя вычислить?

— Никоим образом. В создании ракеты участвовало около двух тысяч фирм. Как жаль, что он так рано ушел…

— Вы до сих пор говорите об этом с болью.

— Мы были большими друзьями. Он — человек необыкновенной смелости.

— Английский Георгий знал?

— Нет, только немецкий. Но тут тоже был элемент риска. Когда мы сидели с ним в Берлине и прощались, я подметил в его немецком целую кучу ошибок — и политических, и прочих. Сказал ему: запоминай свои ошибки, а он мне бросил такую фразу: «Слушай, мы же оба из Верхней Силезии, у нас могут быть ошибки. И теперь выживу. Она поддержит». С этим и уехал.

— Смелость граничила с бесшабашностью?

— С выверенной осторожностью. И еще помогало ему искусство. Потому и проработал там 15 лет.

— Я не совсем понял: Георгий не был профессиональным разведчиком?

— Профессиональным. Подготовленным нами разведчиком. А так по своей специальности был он хорошим, грамотным инженером. Как раз в то время в СССР решали вопросы о новейшей электронике. И поэтому нам надо было, чтобы он там находился. Память о нем осталась до сей поры. Некоторые свои приборы — прочтение микроточек и всего прочего, он оставил мне. И я их потом отдал. Они должны быть где-то в нашем музее Службы внешней разведки. Да, способный человек Георгий. И к фотографии его тянуло, прекраснейший был фотограф. Только не все его в Штатах любили, не все. Жена его мне рассказывала: в Нью-Йорке считался он одним из бывших нацистов. Во всяком случае, работу для страны он проделал большую. Материалы были очень полезными.

— Георгий как бы стал преемником Абеля?

— По совершенному его можно поставить в тот же ряд. Если не выше. Да, если не выше.

— Были такие советские агенты — Питер и Лона Крогер, по существу, доставившие советской разведке чертежи атомной бомбы. Георгий сделал нечто похожее?

— Да, примерно уровня Крогеров. Но только действовал уже в более поздний период.

— А Героя ему не присвоили?