Главный противник. Тайная война за СССР

– Если коротко, то удалось выяснить что за восточным человеком моего возраста, роста и наружности действительно ходит «наружка». Кто он и что наделал, так и останется неизвестным. И подумали, что это я, и хотели меня обезопасить, срочно спасать. Если бы в тот раз нервы сдали, мы бы много чего не сделали. А так еще долгое-долгое время очень неплохо работали. Но мы терпели все это спокойно. Потом привыкли. С годами пришел опыт, появилась натренированность.

– Приходилось ли сталкиваться, общаться с разведчиками других государств?

– Всякое бывало. Тут и легальные разведчики под прикрытием сотрудников посольств. И официальные представители ФБР, ЦРУ. Мы бывали с ними в компаниях, и когда они начинали спорить, иногда сталкиваться в разговоре между собой, то и вопросов задавать не приходилось. Надо было только слушать – спокойно слушать. Иногда ко мне, вполне легализированному в этой стране, скажем, бизнесмену, делались подходы. Что ж, черт с ними, и я мог что-то дать им по экономике, по бизнесу. Чаще всего мне задавали вопросы по инвестированию денег. Ты советуешь, но и тебе дают прогнозы, ведь эти ребята имеют в стране влияние, а в результате получаешь исключительно ценную информацию.

– Вы с Гоар Левоновной рассказывали, что приезжали домой в отпуск. А это не рискованно? Пересечение границ, показ документов. Момент деликатный.

– Технически это не очень опасно. Но тогда, Николай, это было сложнее: не было такого потока людей. И внимания на всех хватало. А мы всегда смотрели, к какому окошку идти. Видишь же, как человек работает. Быстро схватываешь: этот придирается. Потихоньку переходишь в другую очередь. Опытный работник тебя пропускает быстро. А молодые – скрупулезно. Так что у приезжающего есть свобода выбора. И оценки тоже.

– Даже такие мелочи?

– Из них тоже состоит жизнь нелегала.

– Теперь все настолько компьютеризировано.

– Да, кое в чем стало сложнее. Но против всякого нововведения есть и противоядие.

– Но теперь вводится биометрия. Ее же не обманешь?

Гоар Левоновна:

– Геворк, и как же тогда?

– Выход есть. Наука, техника работают, развиваются. Но давайте о другом: если ты становишься гражданином этой страны, значит, ты прошел всю проверку – и специальных служб тоже. Тебе нечего бояться. У нас официальное гражданство и документы – совершенно официальные, никакой липы.

– Однажды даже мэр города давал.

– Мы гражданство получали, когда нужно было.

– Но я повторюсь: а если нажатие на кнопку компьютера?

– Пусть они хоть на двадцать кнопок нажмут. У тебя же все правильно. Бывали случаи, что какое-то время приходилось работать и по липовым паспортам. Но у нас все умеют дело очень красиво и качественно. Тут учитывается все.

Гоар Левоновна:

– Случалось, надо было быстро менять паспорта.

– Но это уже техника.

– Вы вообще считали страны, в которых пришлось побывать?

– Доходит, наверно, до ста. Но это не значит, что в каждой из них мы работали. Бывали проездом, или неделю, пару, месяц. Но под сотню за 45 лет – точно. Основная работа была в нескольких десятках стран.

– В тех, где я вновь выходила за мужа замуж. Когда вместе с группой женщин мы встречались с Владимиром Владимировичем Путиным под 8-е Марта, он задал мне вопрос: в каких странах вы были? Я честно ответила: во многих. И он, мгновенно все поняв, посмотрел, засмеялся.

– Геворк Андреевич и Гоар Левоновна, вы оптимисты, но были же и трудные моменты, которые переживались тяжело.

Гоар Левоновна:

– Когда первый раз после Тегерана мы уехали далеко и надолго, мне не давало покоя то, что расстались с родителями. Я очень любила маму, без нее тосковала. Чтоб обидеть ее, сказать что-то не так – в жизни моей даже близко не было. Но три года мама моя плакала из-за нас. И у Жоры отец тоже мучился. Переживал и каждый день ходил к моей маме.

– Но мой отец знал нашу работу. Хотя каждые два – три года вырывались в отпуск.

Гоар Левоновна:

– И письма им мы издалека писали. Но какие. Одно и то же: чувствуем себя хорошо, не волнуйтесь, у нас все нормально, желаем, чтобы у вас тоже все было хорошо. Вот и все. Потом уже сами над собой начали смеяться. И решили, что больше посылать этих писем не будем: ну что мы пишем?

– А что получали в ответ?

– Ответ по радио получали такой: дома у вас все нормально.

Гоар Левоновна:

– Я вам рассказывала: у нас в Ереване живет племянница – дочь моего брата. Ее дочка – нам как внучка. Мы наших младших любим – они наши дети, так мы их воспринимаем.

– Они все о вас знали и знают?

Гоар Левоновна:

– Ну, что-то и знают, многого – нет. Конечно, жить вдали от близких – очень непросто.

– И все-таки почему вы решили возвратиться: устали, требовался отдых?